Не так уж много в человеческой истории, особенно в науке, уникальных женщин, память о которых сохраняется веками. В первых числах января -- третьего по старому стилю -- мы отмечаем стопятидесятилетие со дня рождения Софьи Ковалевской. Да и со дня ее смерти прошло уже почти сто десять лет, но неординарность личности до сих пор впечатляет.
Дочь генерал-лейтенанта, урожденная Корвин-Круковская, она родилась в Москве, детские годы провела в семейном поместье. Математические способности прорезались в детстве, чуть ли не одновременно с зубами. Талант требовал "пищи", и девочка брала частные уроки математики. Позже она слушала лекции И.Сеченова, занималась анатомией у В.Грубера. А потом Софья встала перед фактом: в те времена женщин в Петербургский университет не принимали.
Жизненные интересы Софьи с самого нежного возраста устремлялись в технические области науки. Ее интеллекту оказались подвластны считавшиеся исключительно мужскими сферами математика, астрономия, механика. В каждой из этих областей науки она получила мировое признание.
Между тем, в истории России, как многим должно быть известно, прецедент "женщина-наука" уже имел место в предыдущем тому веке. У нас была императрица Екатерина Великая, водившая дружбу с самыми просвещенными людьми Европы, а рядом с ней стояла женщина, довольно долго возглавлявшая Академию наук и Российскую Академию (гуманитарную) одновременно. Екатерина Дашкова -- о ней и идет речь -- была, как сказали бы сегодня, президентом двух академий. И не номинально, а по праву, по возможностям и по результатам. Уж в ее-то времена Софья Ковалевская не шла бы в науке через барьеры и препятствия. Что поделаешь: восемнадцатый век в России был веком более просвещенного правления, чем девятнадцатый. Хотя, если вспомнишь, как эти дамы пробивали себе путь наверх: одна -- к трону, другая -- за компанию с подругой, то поневоле задумаешься... И почему это в России путь к прогрессу так часто полит кровью, оплетен заговорами и интригами?
Но наша героиня -- Софья Ковалевская -- была хоть и отчасти бунтующей личностью, но в целом человеком кротким и законопослушным. Она в восемнадцатилетнем возрасте вступает в фиктивный брак (который со временем становится фактическим) с известным ученым В.Ковалевским и с 1869 года живет в Гейдельберге, изучает математику, посещает лекции различных ученых. Какое-то время берет частные уроки и работает у крупного европейского научного авторитета К.Вейерштрасса. В 1871 г. выезжает в Париж, где проникается идеями Парижской коммуны и ухаживает за ранеными коммунарами.
1874 год стал для Софьи Ковалевской годом первого признания ее успехов и возможностей -- за три математических работы Геттингенский университет заочно присуждает двадцатичетырехлетней девушке степень доктора философии с высшей похвалой. В этом же году, полная надежд, она возвращается в Россию, но преподавать ей не разрешают ни в Петербургском университете, ни на Высших женских курсах. Аналогично и в Москве. Софье ничего не остается, как только заняться литературно-публицистической деятельностью.
Проходит почти десять лет, и в 1883 году Ковалевская в 33 года -- как знаменательно! -- наконец, получает приглашение занять должность приват-доцента в Стокгольмском университете. За 8 лет она прочла 12 учебных курсов. Все это время пишет и печатает научные работы. Труды Софьи Ковалевской настолько явно продвигают науку вперед, что в 1888 году Парижская академия наук присуждает ей премию за новое решение сложной математической задачи, а Шведская академия наук -- в 1889 г. -- премию по механике. Мировое признание снова пробуждает в Ковалевской мечты о работе в России, но она опять получает отказ.
Удивительно, но именно та культура, в которой две женщины, две Екатерины уже прошли тропой науки, отказывалась принять и признать еще одну -- Софью Ковалевскую.
Сама эта ситуация -- весь научный мир признает, а Россия нет -- была настолько стыдной и нелепой, что взволновала российскую научную элиту, и был специально рассмотрен принципиальный вопрос о допущении женщин к избранию в действительные члены академии.
И вот в 1889 году состоялось: Софью Ковалевскую, на научные труды которой ссылались во всем мире, наконец-то избрали членом-корреспондентом Петербургской академии наук.
...Годы унижений и преодоления искусственных препятствий сделали свое. Чуть ли не в буквальном смысле она шла сквозь тернии к звездам, ведь и астрономия занимала ее ум... Но стрессы, как сказали бы нынче, подорвали ее здоровье. Софья Ковалевская ушла из жизни в самом творческом для ученого возрасте -- ей едва исполнилось сорок лет.
Оглядываясь назад, в прошлый век, мы сегодня в целом оцениваем жизнь нашей соотечественницы Софьи Ковалевской как жизнь женщины, добившейся успеха. В своем веке в своей стране она оказалась единственной и неповторимой. А много ли их сегодня, в конце двадцатого, успешных женщин в науке? Насколько просвещеннее и демократичнее отнесся к ним век нынешний?
К сожалению, какую-либо официальную статистику найти оказалось невозможным. Сколько в стране женщин-ученых -- действительных членов государственных академий, похоже, не знает никто. Да и в отношении мужчин цифры не обнаруживаются. Даже в Интернете -- неизвестно, через какие адреса искать данные. Казалось бы, на сервере РАН что-то могло быть размещено, но, увы -- там материалы не обновлялись года два по-крайней мере. Конец века, конец тысячелетия -- а статистикой никто, видимо, не занимался. Не просветишься при всем желании.
Но подсчитать, по крайней мере, на самом высшем уровне российского научного сообщества -- в рамках "большой" Академии наук, все-таки удалось. Старинным способом, доступным всем векам на протяжении последних двух тысяч лет, просто-напросто тыкая пальчиком в страницу.
В общей сложности на начало года в Российской Академии наук числилось 444 академика и 667 членов-корреспондентов -- по восемнадцати отделениям. Это около тысячи научных авторитетов (вместе с ушедшими из жизни в течение года). Можно даже сказать -- раритетов. Потому что не так уж много, и даже совсем мало для столь большой страны, как наша. Министерского аппарата или генеральских фигур у нас явно побольше... Но вот женщин в научном сообществе пришлось отыскивать чуть ли не с лупой в руках. Стыдно называть цифры --- три десятых процента, да и те на начало года. Доли процента включают восемь академиков и двадцать одного члена-корреспондента. Среди них три академика сибирского "бытования" -- ушедшая из жизни "технарь" Пелагея Яковлевна Кочина, проживающая ныне в столице экономист Татьяна Ивановна Заславская, вросшая в молекулярную биологию физиолог Людмила Николаевна Иванова и один член-корреспондент языковед-директор Елена Константиновна Ромодановская.
Из восемнадцати отделений только в семи есть академики и в одиннадцати -- члены-корреспонденты, относящиеся к прекрасной половине человечества. По четырем же отделениям -- общей физики и астрономии; ядерной физики; информатики, вычислительной техники и автоматизации; международных отношений -- дамы среди действительных членов не "присутствуют" вообще. Понятно, видимо, что мужчины числятся по всем восемнадцати отделениям, и нет ни единого примера "отсутствия" как в списке академиков, так и членов-корреспондентов. Означает ли это дискриминацию женского потенциала в науке?
Можно, конечно, занять позиции оголтелого феминизма, встать на площади и криками доказывать право женщин заниматься наукой. Но право-то как раз никто не узурпирует, не подавляет и не отнимает. Другое дело, что у женщин слишком много обязанностей в жизни. И не только определенных природой, но и взятых ими на себя в силу социальных, экономических, исторических, этнографических и прочих условий. Причины тому весьма сложные. Объяснять их долго и трудно, но тут можно было бы припомнить известный восклик: кто, если не ты? А если просто во все века и времена мужчины элементарно не поспевали за инициативной реакцией женщин тогда, когда вставал этот вопрос в быту? И женщины брали на себя то и это, пятое и десятое...
Так был ли в научной среде век нынешний милостив к лучшей половине человечества? Если вспомнить пятидесятые годы, то в Сибири (по опять же трудно проверяемым данным) тогда работал один единственный член-корресподент АН. В Томском государственном университете. Это была Элиза Федоровна Молина. Классический филолог, лингвист, латинист. Про нее говорили: в семьдесят лет читает на семидесяти языках. Автору сих строк довелось изучать у нее курс латинского языка. До сих пор помнятся строки величественного гекзаметра: "Piramus est tisbe uvenum, pulcherimus altera rimus"... Она рассказывала нам о своем детстве в Италии, где пятилетней девочкой бегала по развалинам Колизея. Почему она оказалась в Томске? -- удивлялись мы. Сегодня это, безусловно, понятно. В шестидесятых это была рослая весьма старая дама, очень прямо державшаяся и ходившая на высоких каблуках, всегда одетая в какие-то свободные блузы, похожие на римскую тогу. Ее абсолютно белые волосы были заплетены в косички и уложены на голове каким-то непривычным для нас образом, напоминавшим лавровый венок. В целом Элиза Федоровна казалась нам женским вариантом римского сенатора, скрывающего свою причастность к патрицианскому слою.
Тогда она была одна на всю Сибирь. Тоже по-своему единственная и неповторимая, как Ковалевская.
Лавинообразный процесс включения женщин в научно-исследовательскую среду начался во второй половине нашего века. Академия наук высадила десанты по всей России. И пошло... На конец века их в нашей Академии 29 -- великих женщин своего времени. Женщин, сделавших серьезнейшие открытия, продвинувших научный прогресс, оказавших влияние на судьбы цивилизации... Можно по-разному квалифицировать роль и значение жизни каждой из них, но, безусловно, они состоялись вместе со своей страной, наукой, историей, временем.
...Сегодня в лабораториях академических институтов мне все чаще встречаются юные и очаровательные женские лица. Они удивительно отличаются от мелькающих в телевизионных программах отглаженных кукольных мордочек ведущих, похожих друг на друга. В общем-то, понятно -- индивудуальность интеллекта уже определилась. Это женщины будущего. Но как сложатся их судьбы в XXI веке? Что они откроют и изобретут? Поживем, увидим. Но интересные факты для размышления подбрасывает текущая жизнь. В связи с тем же юбилеем Софьи Ковалевской в г.Красноярске в январе 2000 года планируется проведение 1 Всесибирского конгресса женщин-математиков. В состав оргкомитета вошли, между прочим, представительницы ассоциации "Женщины в науке и образовании". Из чего понятно, что на конгрессе будет идти речь не только о развитии науки математики, но и о многом другом. О чем именно, трудно прогнозировать. Женщины могут говорить абсолютно обо всем. А математики еще и очень конструктивно!
Ольга Ушакова, "НВС".