ОДНА -- НО ПЛАМЕННАЯ СТРАСТЬ

В конце марта в г. Новосибирске (Институт геологии нефти и газа СО РАН) пройдет Всероссийский симпозиум, а в апреле в г. Москве (Палеонтологический институт РАН) состоится международная конференция. Эти события посвящены 100-летию со дня рождения выдающегося палеоэколога XX-го века профессора Романа Федоровича Геккера (1900--1991 гг.).

Палеоэкология -- наука об образе жизни и условиях обитания организмов в геологическом прошлом. До работ Р.Геккера специалисты получали информацию об экологии древних организмов, изучая только сами окаменелости. Геккер впервые показал необходимость исследования на разрезах особенностей захоронения остатков организмов, следов их жизнедеятельности и вмещающей породы в тесной взаимосвязи. Таким образом, он соединил биологический и геологический подходы к реконструкции "былых экосистем". Этот метод был назван его основоположником -- палеоэколого-литологическим, а в наши дни -- палеосинэкологическим.

Если те, кто лично знал и долго общался с Р.Геккером, упрекнут меня в идеализации его образа и скажут, что временами он был сух и даже резок в общении с окружающими, и что не был склонен к компромиссам, я соглашусь с ними. Но если я попрошу указать имена тех, чья карьера была загублена действиями профессора, то такие имена вряд ли кто назовет. Терял и страдал лишь он сам, но не другие. Поступать иначе он не мог. Он не хотел и не умел играть чужой роли. Черты его цельного и стойкого характера в купе с феноменальным трудолюбием и беззаветной преданностью делу позволили ему получить блистательные научные результаты в палеоэкологии, но одновременно сыграли отрицательную роль в его карьере. Следует с сожалением признать, что ученый, разработавший признанный в научном мире метод исследования палеоэкосистем и создавший отечественную школу палеоэкологов, так и не был избран в Академию наук СССР. Строптивых в Академии не жаловали.

Р.Геккер принадлежит к славной плеяде советских русских ученых, начало и становление научной деятельности которых совпало с периодом коренных революционных преобразований не только в экономике, но и в науке.

Он был основателем и бессменным руководителем в течение почти 40 лет первой в нашей стране лаборатории палеоэкологии морских фаун (с 1937 по 1970гг.) при Палеонтологическом институте АН СССР (г. Москва).

Р.Геккер -- признанный лидер не только советской, но и мировой палеоэкологии. Он был автором первого в мире руководства по палеоэкологии: "Положения и инструкция по ведению палеоэкологических работ" (1933 г.), первого "Наставления для исследований в палеоэкологии", изданного в 1955 г. во Франции и 1965 г. -- в Польше, и первого в мире "Введения в палеоэкологию" (1957 г.). Эта последняя работа переведена на ряд иностранных языков и издана в Китае (1959 г.), Японии (1959 г.), Франции (1960 г.), США (1965 г.). Р.Геккер был первым президентом вновь организованной Международной комиссии по палеоэкологии и первым председателем Комиссии по палеоэкологии при проблемном Совете АН СССР. Р.Геккер был избран членом Геологического общества Франции, почетным членом Венгерского геологического общества, членом-корреспондентом немецкого палеонтологического и шведского геологического обществ, Зенкенбергского общества естествоиспытателей и почетным доктором Лионского университета.

Путь в науку

Роман Федорович Геккер родился 25 марта 1900 г. в Санкт-Петербурге в семье врача. Когда Роману было 13 лет он впервые заинтересовался выходом пластов горных пород на берегу Финского залива в Эстонии, где семья снимала дачу. Выход -- Удриасовую скалу -- слагали породы кембрия и ордовика. Ордовикские известняки были очень богаты окаменелостями, и по словам Р.Геккера, его особенно поразила плитка с тремя трилобитами (вымершие членистоногие). На этом обнажении, в следующем 1914 г. пытливый юноша собрал первую коллекцию окаменелостей, минералов и горных пород.

Перед поступлением в Горный институт в 1917 году Роман Федорович познакомился с Николаем Федоровичем Погребовым -- сотрудником геолкома и лучшим знатоком геологии Петроградской губернии. Вместе с ним он посетил разработки кукерсита (горючего сланца) в Эстонии. Еще до поступления в Горный институт Роман Федорович прочитал работу В.Ламанского "Древнейшие слои силурийских отложений России" (1905 г.), которая произвела на него большое впечатление, также, как позднее и встреча с ее автором. Таким образом, выбор профессии геолога и палеонтолога не был случайным. Позже, работая по заданию Н. Погребова, Роман Федорович изъездил и исходил всю область в качестве сотрудника Комиссии естественных производительных сил Российской Академии наук (КЕПС) по составлению карты каменных строительных материалов Петроградской губернии.

Студенческая жизнь Романа Федоровича началась в момент революционного подъема не только в социальной сфере, но и в преподавании. В Горном институте -- крупнейшем центре геологической науки и педагогики -- в учебные планы был введен ряд совершенно новых курсов. В 20--21 годы Н.Яковлев стал читать небольшой курс палеобиологии; А.Борисяк -- курс "Геология России" -- Европейской части и Урала и впервые прочитал курс "Геология Сибири"; Д.Наливкин -- новый курс "Учение о фациях", составленный по поручению А.Борисяка. Как вспоминает Роман Федорович, он стал не только слушателем, но и настоящим учеником Н. Яковлева, А.Борисяка и Д.Наливкина. Для специалистов по наукам о Земле эти три имени почти легендарные в палеонтологии и исторической геологии.

А.Борисяк в 1920 г. пригласил тогда еще студента 3-го курса Р.Геккера совместно с другим студентом -- В.Бодылевским (впоследствии профессором Горного института, известным специалистом по бореальному мезозою) на свою кафедру исторической геологии в качестве научных сотрудников для подготовки материалов к лекциям по геологии Сибири. Роман Федорович в основном занимался обработкой палеозойских палеонтологических коллекций, а также выступал в роли ассистента на практических занятиях на младших курсах. В том же году в числе нескольких студентов он был направлен музейным комитетом Горного института собирать окаменелости на территории Европейской России. По приглашению Д.Наливкина он направился в г. Муром, где в то время жила семья Наливкина -- будущего академика. Вместе с Дмитрием Васильевичем Роман Геккер "охотился" за остатками мезозойских морских беспозвоночных вблизи г. Мурома и на р. Оке (г. Елатьма, с. Старая Рязань). На следующий год для студентов была организована экскурсия на ордовикские известняки на р. Волхов. Объяснения давал сам Наливкин, "а я, -- вспоминает Р.Ф., -- указывал места, где можно собрать много окаменелостей, так как перед тем бывал на Волхове несколько раз". И на этот раз Геккер не упустил возможности пополнить свои материалы по ордовику. В течение 11 недель он "работал, по его признанию, с упоением" -- составил послойный разрез эхиносферитового (название по роду вымерших иглокожих) яруса и собрал большую коллекцию цистоидей (класс иглокожих), результаты обработки которой явились основой дипломной работы. Она была опубликована (в 1923 г.) в трудах геологического и минералогического музея имени Петра Великого Академии наук. Описание разреза палеозоя по р. Волхов вошло в статью в "Путеводителе геологических экскурсий первого Всеросийского геологического съезда", изданного в 1922 г.

В студенческий период жизни Роман Федорович получил разностороннее образование в области наук о Земле. Уже будучи студентом Горного института, он поступил в Географический институт и был в течение 3 лет студентом обоих вузов, а затем выбыл из Горного и закончил Географический институт по специальности биогеография. В Географическом институте преподавали такие крупные ученые, как А.Борисяк, А.Ферсман, В.Сукачев, Д.Наливкин. Если Горный институт вооружил Романа Федоровича знаниями по горно-геологическому циклу, то Географический много дал ему в области биологического образования.

Необходимо обратить внимание на важную деталь в биографии студенческих лет ученого: являясь студентом средних и старших курсов он одновременно сам обучал студентов младших курсов, исполняя обязанности ассистента у Д.Наливкина, А.Борисяка и Яковлева. Уже в 1920 г. Р.Ф. приступил к самостоятельным научным исследованиям: занялся обработкой палеонтологических материалов по палеозою Сибири.

Таким образом, переход со студенческой скамьи в академическую науку был для Романа Федоровича в значительной степени формальным актом. Фактически уже на последнем курсе института он входил в штат геологического и минералогического музея Российской АН (с 1 июля 1924), а после завершения вузовского образования продолжал преподавание как в Географическом, так и в Горном институтах.

Совершенно очевидно, что Роман Федорович был прекрасно подготовлен для самостоятельной работы в новых направлениях исторической геологической науки. Однако в каждом деле есть событие, которое определяет выбор этого направления. Для Романа Федоровича таким событием было поручение Д.Наливкина подготовить к чтению в Ленинградском Горном институте курса палеоэкологии как раздела "Учения о фациях", в котором сам Дмитрий Васильевич наиболее полно разработал часть, касающуюся условий отложения осадков. Впервые курс "Условия жизни организмов геологического прошлого", названный палеоэкологией (этот термин Роман Федорович заимствовал из немецкой литературы, в которой было много других терминов для обозначения взаимоотношений организм--среда в геологическом прошлом: палеобиология, палеоэкология и др.) был прочитан студентам ЛГИ в 1932 г. Позднее, после переезда в Москву Р.Геккер читал этот же курс в МГУ на Геологическом факультете (до 1966 г.)

Здесь следует еще раз отметить, что организационная сторона дела на редкость удачно складывалась у Р.Ф. в начале его научного пути. Практически одновременно с разработкой спецкурса по палеоэкологии Р.Ф. приступил к экспедиционным работам совместно с Ленинградским геологическим трестом на Главном девонском поле в Центральной России (1929 г). И снова по совету и при активной поддержке Д.Наливкина. До постановки этих работ, которым принадлежало блестящее будущее, Роман Федорович, по примеру Н.Яковлева, вел аутоэкологические исследования ордовикских беспозвоночных -- иглокожих и следов жизнедеятельности организмов. Однако это направление, основанное главным образом на морфофункциональном анализе, являлось только частью палеоэкологии будущего. Эту необычную дисциплину Роману Федоровичу предстояло создать на основе комплексного (или говоря современным языком, системного, междисциплинарного) исследования окаменелостей и вмешающих их пород. Результаты экспедиционных исследований на девонском поле послужили основой для палеоэкологических обобщений и разработки методов комплексного палеоэколого-литологического анализа.

Девон Главного поля дал прекрасный материал по топологии синхронных сообществ: реконструкции спектров фаций и латеральных последовательностей сообществ бентоса (катен), их сукцессиям в геологическом времени, контролю палеобиоценозов фациями, по биостратономии и палеоихнологии (отрасль палеонтологии, изучаяющая следы жизнедеятельности организмов геологического прошлого), биотическим взаимоотношениям (в том числе симбиотическим) и абиотическим факторам, прежде всего по гидродинамике и солености. Широко используя оригинальные данные, полученные главным образом на материалах "поля", Роман Федорович пишет первую инструкцию по палеоэкологии (1933г.). В Ленинградском геологическом музее он почти одновременно организует выставку "Жизнь в девонском море". Именно на основе "Инструкции" и "Выставки" он начинает чтение курса "Палеоэкологии" в Горном институте. К каким выводам пришел молодой ученый в своих первых синтезах по палеоэкологии?

Главное открытие

Историки науки большое внимание уделяют "среднестатистическому возрасту" ученых, представителей разных наук, в котором они сделали свои "главные открытия". Широко известно, что главные открытия в математике были сделаны в возрасте до 27 лет, в физике -- до 32, а в геологии -- где-то около 40. Вероятно, в любой науке крупное открытие можно сделать в любом возрасте, но для этого надо оставить традиционное направление исследования и переключиться на новое, в котором работать куда труднее, чем в традиционном. И все же в новом направлении "легче преуспеть" в молодом возрасте. Британцу В.Смиту не было 30 лет когда он, по существу, открыл основной принцип биостратиграфии: породы, содержащие одинаковые окаменелости, одновозрастны. Швейцарец А.Грессли чуть "перевалил" за 20, когда вскрыл суть фации: тип породы и заключенные в ней фоссилии свидетельствуют об условиях, в которых порода образовалась. Основоположник зональной стратиграфии немец А.Оппель едва преодолел 30-летний рубеж, когда опубликовал зональные схемы по юре Западной Европы: он впервые выделил элементарные части, на которые делится ярус геохронологической шкалы.

Р.Геккер сформулировал главные принципы комплексного палеоэколого-литологического анализа, названного позднее французами синоптическим (а нами -- палеосинэкологическим), в 30-летнем возрасте. Коротко можно сформулировать эти принципы и методы.

Для достоверной реконструкции биотических и абиотических факторов среды обитания сообществ, целых биот и воссоздания обстановок древнего осадконакопления должны быть комплексно изучены (или, говоря современным языком -- междисциплинарно -- В.З.), притом с широким привлечением метода актуализма, как остатки организмов, так и вмещающая их осадочная порода. Объектом комплексного литолого-палеоэкологического исследования должен быть целый осадочный бассейн на протяжении всей его геологической истории. Основная информация должна быть получена во время полевых наблюдений на геологических разрезах. Геккер воспринимал палеосинэкологию как науку на стыке палеонтологии и седиментологии. Роман Федорович любил повторять, что литологические и собственно палеоэкологические исследования должны идти рука об руку.

Основываясь на предложенных принципах и методах и совершенствуя их в течение почти полувека, Роман Федорович совместно с соратниками следом за Главным девонским полем изучил осадки и биоту раннекарбонового моря на Русской платформе. Так же, как и по Главному полю, по естественным выходам нижнекарбоновых отложений на протяжении 400 км были построены лито- и биофациальный профили, основанные на анализе смены осадков и биоты в пространстве и времени. При построении профилей Роман Федорович впервые в стратиграфической практике применил метод сравнительного анализа танатоценозов и палеобиоценозов и заключающих их осадков для сопоставления разнофациальных разрезов, выделения стратиграфических единиц и корреляции разрезов по смене экологических комплексов форм во времени. Этот метод остается по настоящее время, по существу, единственным научно-обоснованным методом бассейновой сверхдетальной (послойной) стратиграфии или как говорили в недавнее время -- экостратиграфии. Все это было сделано еще до начала Отечественной войны. В осуществлении этих работ Роман Федорович получал настоящую поддержку со стороны директора Палеозоологического института А.Борисяка, хорошо понимавшего их значение как для выяснения образа жизни и условий существования организмов геологического прошлого, так и для решения вопросов стратиграфии и реконструкции условий осадконакопления. В эти же предвоенные годы Р.Геккер приходит к убеждению в том, что комплексные палеоэколого-литологические исследования наиболее эффективны при постановке работ на целых бассейнах (или частей этих бассейнов) на протяжении всего времени их существования.

К началу 40-х годов, времени комплексных литолого-палеоэкологических исследований Ферганского палеогена, палеоэкология имела уже солидную теоретическую и методическую базу. Многолетнее изучение Ферганского палеогена, начатое в конце Отечественной войны (1944 г.) и продолжавшееся до середины 50-х годов, вылилось в капитальную двутомную монографию "Ферганский залив палеогенового моря Средней Азии. Его история, осадки, фауна, флора, условия их обитания и развития". (Р.Геккер, А.Осипова, Т.Бельская, 1962 г.). Этот труд является образцом работ палеосинэкологического направления в палеоэкологии.

К середине 50-х годов в палеоэкологии накопился значительный фактический материал, требовавший обобщений. Круг лиц, заинтересованных в палеоэкологических знаниях, сильно расширился. На это указывает тот факт, что два очередных издания "Инструкции по палеоэкологии" (1954, 1955 гг.) очень быстро разошлись.

На основе "Инструкций" Р.Геккер пишет "Введение в палеоэкологию". Эта первая в мире книга по методическим вопросам палеоэкологии, вышедшая в свет в 1957 г., была вскоре переведена на ведущие языки мира.

Шестидесятые годы характеризуются, говоря без преувеличения, массовым увлечением палеоэкологией: почти все палеонтологические работы и ряд литологических содержат хотя бы элементы палеоэкологического анализа. Выходят многочисленные работы как синэкологического, так и аутоэкологического плана. Новой формой пропаганды палеоэкологических знаний и общения специалистов в этой области, в значительной степени черпающей информацию из полевых наблюдений, явились выездные литолого-палеоэкологические сессии. Эти сессии были школой для преподавателей вузов, научных работников (в особенности, молодежи) и геологов ряда геологических управлений. Инициатором и душой всех сессий, привлекающих большое число участников, был Р.Геккер.

Большинство объектов, которые демонстрировались участникам сессий, так или иначе связаны с интересами нефтегазовой геологии. Сам Роман Федорович хорошо понимал необходимость и эффективность постановки палеосинэкологических исследований именно на перспективных для поисков нефти и газа осадочных бассейнах. И действительно, многие работы палеоэколого-литологического плана, завершившиеся публикацией статей и монографий, были выполнены либо при прямом участие в программах нефтяных институтов, либо с их помощью. Начало было положено уже на экспедиционном этапе работ по Ферганскому палеогеновому морю Средней Азии, когда существенная помощь при сборе материала была оказана группе Р.Геккера со стороны нефтяников. Три монографии Т.Бельской, Е.Ивановой и ею же с соавторами были опубликованы в начале 60-х годов по девонским и силурийским бассейнам Кузнецкой и Минусинской котловин и Тувы в связи с исследованиями, поставленными в рамках работ Восточной нефтяной экспедиции АН СССР. Активно развивала комплексные палеоэколого-литологические исследования в нефтяном институте 60-х и 70-х годах одна из учениц Р.Геккера -- С.Максимова. В 60-е и 80-е годы комлексные литолого-палеэкологические исследования мезозойских отложений на севере Восточной Сибири были поставлены в Сибирском отделении АН СССР, которые продолжаются и в настоящее время в Институте геологии нефти и газа СО РАН. Надо сказать, что новосибирская группа в 70-х и 80-х годах была одной из самых многочисленных среди тех, кто продолжал развивать палеосинэкологические идеи Р.Геккера. Результаты исследований сибирских палеонтологов и седиментологов нашли отражение в издании десяти сборников под общим названием "Среда и жизнь в геологическом прошлом". Наиболее крупные работы палеоэкологического содержания были выполнены сибирскими палеонтологами и литологаими по кембрийским, ордовикским и силурийским бассейнам Сибирской платформы, девонским фаунам Саяно-Алтайской области, неморским бассейнам позднего палеозоя юга Сибири и Кузбасса, мезозойским морям Северной и Западной Сибири, четвертичным морям севера России. Сибирский материал внес большой вклад в основы палеоэкологии и еще раз подтвердил действенность разработанных Р.Геккером методов. Исследования, проведенные на территории Сибири окончательно убедили специалистов в том, что выход палеонтологии в геологию должен осуществляться не только по линии решения стратиграфических задач и определения геологического возраста пород, но в направлении палеогеографических и палеогеодинамических реконструкций, выявления факторов среды осадконакопления и условий формирования полезных ископаемых.

Основу современной палеоэкологии, безусловно, составляет разработанный Р.Геккером комплексный палеоэколого-литологический (палеосинэкологический) метод, обогащенный как достижениями современной биологии и, в частности, экологии, так и возможностями анализа вещества, как самих окаменелостей, так и вмещающих их пород. Важное методологическое значение имеют, конечно, результаты системных исследований в других областях наук о Земле.

Интерес к геологической истории древних биот и морей возобновится одновременно с реанимацией всей геологической деятельности в России. Нет сомнений, что комплексные (междисциплинарные) исследования целых осадочных бассейнов в течение всего времени их существования возродятся, используя в качестве стартовой площадки опыт работ школы палеоэкологов и седиментологов Р.Геккера, полученный в период от 30-х до 80-х годов XX-го века. За заслуги в расширении минерально-сырьевой базы на Урале во время Отечественной войны Р.Геккер награжден орденом Ленина (1953 г.).

Результаты работ Р.Геккера и его школы широко признаны в мире. В 1983 г. во Франции, в Лионе был проведен 1-ый Международный палеоэкологический конгресс, посвященный Р.Геккеру и 50-летию со времени публикации "Положения и инструкции для исследований по палеоэкологии". Роман Федорович был назначен его почетным председателем. Выдающийся вклад Р.Геккера в развитие палеоэкологии в XX-ом веке был отмечен в выступлениях организаторов 2-го Международного палеоэкологического конгресса, состоявшегося в 1991 г. в Нанкине (КНР).

В.Захаров, профессор.