ВЗРЫВ, КАК ФОРМА ЖИЗНИ

Академик М.ЛАВРЕНТЬЕВ, сын М.А.Лаврентьева

Я расскажу о некоторых эпизодах из жизни академика Михаила Алексеевича Лаврентьева, может, не всем известных...

Когда он был школьником, учился в классе пятом-шестом, то увлекался химией. Как-то его родители, Алексей Лаврентьевич и Анисья Михайловна, ушли в гости. Он решил воспользоваться этим временем и сделать некоторые химические опыты. Разложил на столе все реактивы и занялся делом. Но произошла некая химическая реакция, в результате которой сильно пострадал стол, а огромное облако черного дыма поднялось вверх и осело на потолке. До прихода родителей он не смог ликвидировать все последствия химического эксперимента. Родители категорически запретили ему впредь заниматься химией. Тогда Михаил Алексеевич занялся математикой.

Учителем в этой области был у него выдающийся математик, своеобразный человек Н.Н.Лузин. Я вот подсчитывал, у кого из математиков больше учеников, достигших высокого положения в науке. Лузин раза в два превосходит любого -- примерно тридцать его учеников стали членами Академии.

Н.Н.Лузин был прекрасным оратором, умел зажигать людей именно научными проблемами. Михаил Алексеевич у него довольно много позаимствовал. Но как у многих выдающихся людей, были у Лузина и свои особенности, и они вносили в отношения учителя и ученика некоторую неровность. После одного из конфликтов Михаил Алексеевич бросил заниматься направлением, соединявшим его с Лузиным, и ушел в ЦАГИ.

В ЦАГИ сложилась группа, в которую входил и будущий президент АН М.Келдыш. Этот коллектив стал основоположником ряда научных направлений в механике.

В 1939 году президент Академии наук Украины А.Богомолец предложил Михаилу Алексеевичу возглавить Институт математики АН Украины. Он был избран действительным членом Академии республики.

Мы тогда жили в Москве, а отец одну из недель каждого месяца проводил в Киеве... Недавно я был в Киеве на научной сессии, посвященной памяти М.А.Лаврентьева, там все маститые математики отмечали, что Михаил Алексеевич очень активно работал и внес существенный вклад в развитие новых направлений математики.

Когда началась война, Украинская Академия наук переехала в Уфу. Михаил Алексеевич вместе с рядом других ведущих ученых обратился в правительство с предложением взяться за разработку научных проблем, непосредственно связанных с военной техникой. И одна из задач, которую он начал решать -- создание бесшумного пистолета. Это сейчас такого вида оружием никого не удивишь. А тогда...

Созданный бесшумный пистолет предстояло испытать. Задание состояло в следующем: надо было пройти в час пик по улице Горького в Москве и прострелить мусорную урну. И вот Михаил Алексеевич, Олег Александрович Богомолец, сын президента АН Украины и офицер КГБ идут по многолюдной улице. "Все! -- вдруг говорит Михаил Алексеевич. -- Урна прострелена!". Вернулись, подошли к урне. Действительно прострелена -- подтвердил офицер КГБ.

Кстати, когда я в Киеве рассказывал об этом эпизоде, ко мне подошел затем пожилой человек и говорит: "А знаете, ведь я был тем самым офицером КГБ, который участвовал в этом опыте".

В Киеве М.А.Лаврентьев считал своим учителем в области организации науки Александра Александровича Богомольца.

Основное направление работ Михаила Алексеевича в это время -- проблемы, связанные со взрывом. И одно из самых замечательных достижений -- создание теории кумуляции на основе тех экспериментов, которые он проводил. Я был у него сторожем в овраге, где проводились взрывы. И еще два помощника было у Михаила Алексеевича, один из них -- личный шофер Эдуард Вирт, человек с золотыми руками.

В Москве проблемой кумуляции занимались несколько институтов, тысячи сотрудников. И когда М.А.Лаврентьев сделал первые доклады по теории кумуляции, московские физики приняли сообщение в штыки, говорили, что все это чушь. Но в конце концов признали его правоту.

Когда умер президент АН Украины А.Богомолец, на его место был назначен А.Паладин. У Михаила Алексеевича начались трудности. Чиновники, как известно, неординарных людей не любят... В общем, Лаврентьев понял, что перспектив особых здесь нет. В 1949 году он переехал в Москву.

В это время перед советскими учеными была поставлена задача -- создание атомного оружия. Американцы уже имели атомную бомбу, а мы -- нет. Результаты, полученные группой Михаила Алексеевича в Киеве по физике взрыва, имели прямое отношение к проблемам, связанным с созданием атомной бомбы. Не буду вдаваться во все подробности -- проблем и здесь было у Лаврентьева немало.

Значительный этап жизни академика М.А.Лаврентьева связан с Сибирским отделением АН. Все знают, что его основателями были три человека -- М.А.Лаврентьев, С.Л.Соболев и С.А.Христианович. Я не раз присутствовал при обсуждении вопросов относительно организации Сибирского отделения. В то время они все трое были не удовлетворены тем положением, которое складывалось в науке. Хотя казалось бы, Михаил Алексеевич занимал немалый пост -- академик-секретарь Отделения физматнаук. Но в Киеве его любимым направлением были эксперименты, связанные со взрывами. В Москве он этим не мог заниматься. У С.Л.Соболева и С.А.Христиановича были свои проблемы. Михаил Алексеевич был глубоко уверен -- наука должна прирастать Сибирью, и они могут сказать здесь свое слово.

Вместе с тремя академиками в Сибирь поехали другие известные ученые. Присоединилась и довольно значительная группа генетиков: когда Лысенко устроил на современных генетиков гонение -- они остались без работы. По мнению того же Лысенко, человек тридцать генетиков, приехавших из Москвы, занимались в Новосибирске антинаучной деятельностью. В Академгородок была отправлена комиссия, чтобы проверить их деятельность. Михаил Алексеевич попросту выгнал проверяющих, и они уехали, не солоно хлебавши.

Они, конечно, рассказали об этом Лысенко, а тот имел вход к Хрущеву. Михаилу Алексеевичу стало известно, что Хрущев собирается прикрыть Сибирское отделение. Что делать -- диктатор есть диктатор!

Надо было спасать Сибирское отделение. М.А.Лаврентьев узнал, что Хрущев собирается в Китай и напросился в состав делегации. Но в Пекине -- торжественное заседание, то, другое. К Хрущеву не подойдешь -- он с Мао Цзэдуном. Но Лаврентьев должен был обязательно переговорить тет-а-тет с Никитой Сергеевичем. А то прилетит тот в Москву, даст распоряжение -- и все пропало.

Для членов делегации была предусмотрена программа, но Хрущев уже собрался домой. Михаил Алексеевич был знаком с Андроповым, который ведал службой безопасности при Хрущеве. Подошел к нему Лаврентьев и говорит: "Нельзя ли мне попасть в самолет вместе с Хрущевым?" Андропов отвечает: "Ладно, я проведу через эти китайские кордоны, а дальше действуй сам".

Дальше было примерно так. Хрущев говорит: "А как ты сюда попал?" "Никита Сергеевич, -- отвечает Лаврентьев, -- можно мне с вами полететь?" "Ладно, садись!" -- в ответ.

Когда Михаил Алексеевич стал говорить, Хрущев поначалу был разгневан ("Что вы там ересь разводите!"). Но потом они выпили по паре стаканчиков, и разговор пошел более мирно. Сибирское отделение было спасено.

Михаил Алексеевич любил путешествовать. Последнее путешествие пришлось на лето 1978 года. Командование военно-морского флота обратилось к нему за помощью в решении одной проблемы. У одного из островов Курильской гряды была бухта, очень удобная для стоянки подводных лодок. Но вход в нее загораживала скала. Михаил Алексеевич съездил, посмотрел, сказал -- сделать надо так-то и так-то...

Его рекомендациям последовали, но об этом стало известно много позднее.