ДА БУДЕТ СВЕТ!

Ведущий научный сотрудник Игорь Уланов и научный сотрудник Константин Колмаков.

-- Представляете, ночью с орбиты космонавты видят сияние крупнейших мегаполисов, только на месте России огромное темное пятно -- так скудно освещены наши города. Но это как раз поправимо, -- с такими словами ведущий научный сотрудник академического Института теплофизики Игорь УЛАНОВ включает рубильник, и лаборатория наполняется зеленоватым свечением и легким запахом озона.

Свет разгорается все ярче, вот он уже щиплет глаза, как мартовское солнце в горах, а вскоре становится нестерпимым даже сквозь черное стекло защитных очков. Новосибирские телерепортеры недавно вознамерились заснять процесс накаливания чудо-лампы, так у них из-за сильнейшего излучения аппаратура вышла из строя.

Мощный, сверхнадежный и экономичный источник света создан Улановым на основе более ранней собственной разработки -так называемого плазмотрона трансформаторного типа. Изобретатель додумался вместо стального полого кольца, по которому электрическое поле гонит раскаленный газ, поставить замкнутый прозрачный "бублик" из кварцевого стекла -- вот и получился светильник, в котором перегорать совершенно нечему по причине отсутствия электродов.

-- Лампа будет работать столько, сколько выдержит кварцевая колба -- по литературным данным что-то около 10 тысяч часов, -- поясняет Уланов. -- Сравните со сроком службы самых мощных на сегодня ксеноновых светильников -- 300 часов. При этом наша лампа дает значительно больший световой поток на единицу мощности, чем ксеноновая.

Что могут новые светильники? Освещать промышленные объекты, к примеру -- открытые рудные карьеры в полярную ночь. Заменить сразу сотни обычных источников света в фотохимических производственных процессах при изготовлении пластмасс. Подсвечивать по ночам архитектурные памятники -- да так, чтобы и российские города стали, наконец, заметны из космоса.

... В выключенном состоянии светильник Уланова имеет самый неказистый вид. Что поделаешь -- вещица самодельная, "на коленке слаженная". Единственный экспериментальный экземпляр.

Я даже боялась спрашивать Игоря Максимовича о дальнейшей судьбе его детища, потому что слышала -- Уланов пламенный коммунист. Начнет сейчас клясть режим, и про мой вопрос забудет...

-- Да я, в общем-то, уверен, что сделал полезную вещь, и кто-нибудь непременно ее оценит и купит, -- вдруг миролюбиво заговорил ученый. -- Обидно только, что приходится самому заниматься всей этой суетой -- маркетингом, экономическими расчетами, приемом бесчисленных любопытствующих делегаций. Наша разработка фигурирует во всех академических отчетах в качестве заметного достижения Сибирского отделения РАН, но ни малейшей помощи в деле внедрения новшества моя группа от Академии наук не получает. Не понимаю, зачем тогда нужна целая армия чиновников от науки?

-- Вы полагаете, что основная причина нынешних бед науки -- внутри нее самой?

-- В немалой степени, да. На мой взгляд, Академия наук занимается, в основном, самосохранением. На последнем Общем собрании академики горячо обсуждали вопрос о необходимости просить правительство на 300 мест увеличить квоту для членов-корреспондентов. Важнее проблемы не нашлось! Теперь на поддержку почетных званий уйдут миллионы рублей, так необходимых настоящей науке.

-- А что вы называете настоящей наукой?

-- Ну, во-первых, конечно, не все "наука" из тех, кто так себя называет. Тут я даже согласен с "правыми" -- во многих НИИ сильно раздуты штаты. А вот мы, например, со всей исследовательской работой по плазмотрону справляемся вдвоем с моим молодым учеником Костей Колмаковым, с помощью еще двух сотрудников. Если по очередному договору мне понадобятся дополнительные специалисты -- я их привлеку.

Во-вторых, не стоит называть наукой инженерную изобретательскую деятельность и ее плоды -- наш светильник, в частности. Другое дело -- его прародитель, плазмотрон трансформаторного типа, созданный нами на действительно новых принципах. Честно говоря, я горжусь, что удалось сделать то, от чего в свое время отступились американцы. Мы сейчас учимся использовать низкотемпературную плазму в разнообразных технологических процессах -- в получении азота, например, или сверхчистого кремния. Но, по большому счету, и это тоже не наука.

Настоящая наука -- это поиск истины. Ради этого сладчайшего занятия я когда-то бросил успешную карьеру железнодорожного инженера и в тридцатилетнем возрасте поступил на физфак Новосибирского университета. Меня вела любовь к электричеству, с которого, как я считаю, и начинается настоящая физика. Теперь получается, что своей заветной темой -- поиском экспериментального доказательства связи между электромагнитным и гравитационным полями, я занимаюсь в свободное от основной работы время. Есть красивая гипотеза, что проявлением такого взаимодействия являются низкотемпературные пятна на Солнце... Есть идея, как смоделировать этот процесс, но боюсь, жизни не хватит на задуманный эксперимент. Разве что Константин, новоиспеченный кандидат наук, подключится и поможет. Мне почти 70 лет, ему -- 25, но мы одного поля ягоды: оба в детстве мастерили телескопы и увлекались физическими опытами.

...Настоящая наука жива, пока в неурочный час светятся окна лабораторий, пока странными людьми, для которых "понедельник начинается в субботу", движет любовь к электричеству. Глядишь, и всем остальным от этой любви что-нибудь стоящее перепадет. Рукотворное солнце Уланова, к примеру.

И.Желанова.
г.Новосибирск.

Фото Б.Перепелицы (ИТ СО РАН).