НАУКА НА РУБЕЖЕ ХХI ВЕКА
Интервью Н.Л. Добрецова
В Санкт-Петербурге 17 и 18 сентября с.г. состоялось Всероссийское
совещание "Наука на рубеже XXI века". Оно планировалось как
национальная подготовительная конференция к всемирному форуму
"Наука XXI века. Задачи и ответственость", которая состоится в
Будапеште в сентябре следующего года под эгидой ЮНЕСКО и IKSU
(Международный научный союз). На совещании в Ленинграде выступил
Генеральный секретарь оргкомитета англичанин Мур и приветствовал
конференцию как национальную. На конференции было много
выступающих, в том числе и из Российской академии наук, в
частности, доклад о перспективах в области физики сделал академик
Ж.Алферов, вице-президент РАН и председатель Санкт-Петербургского
научного центра. Выступало и много иностранных ученых. Я, к
сожалению, первый день отсутствовал, поэтому не обладаю точными
данными, хотя знаю, что выступали представители отраслевой науки
и по-разному формулировали свои задачи. Я выступил в заключение
работы конференции (в программе не было моего выступления), на
круглом столе, который вел академик В.Страхов, председатель
Российской гильдии руководителей науки.
Мое выступление сводилось практически к шести тезисам. Первый: в
докладах на конференции и из многих документов следует, что
основными тенденциями науки XXI века являются два направления,
которые будут бурно развиваться. Это информатизация и
информационное обеспечение, включая разнообразные технические и
программные средства. И науки о жизни и, особенно, биотехнологии.
Этот лейтмотив звучал во многих выступлениях. Возможно соединение
обоих направлений, к 2015 году по некоторым оценкам могут
появиться биокомпьютеры, которые могут найти к тому времени
широкое промышленное применение.
Второй тезис: наука стоит не только на пороге XXI века, но и на
пороге общецивилизационного, общечеловеческого кризиса. Об этом
много писал и говорил академик В.А.Коптюг в связи с проблемой
устойчивого развития. Сама постановка проблемы устойчивого
развития является реакцией на то, что кризис надвигается. Этот
кризис обусловлен и исчерпанием природных ресурсов,
перенаселенностью планеты, большим дисбалансом в развитии
экономики разных стран -- обнищанием одних и чрезмерным
обогащением других, и трудностями решения энергетических проблем
и т.д. Таких проблем целый букет. Но одна из важнейших среди них
-- это решение продовольственной проблемы и обеспечения
биоразнообразия и биологической устойчивости. Вероятно, это одно
из ключевых направлений и поэтому особая востребованность к
наукам о жизни.
Третий тезис: развитие наук о жизни -- это главное.
Информатизация -- это, скорее, изменение образа мышления,
характера научной работы и т.д. Это действительно революционные
изменения, но только частично это собственно наука. А вот науки о
жизни -- это действительно науки. Как век двадцатый был веком
физики и техники, то, вполне возможно, век двадцать первый будет
веком биотехнологий, науки о жизни и новых достижений медицины.
Я пытался сформулировать, как общество смотрит на науку. Здесь
присутствуют три образа, о которых я как-то уже говорил. Первая
половина XX века -- в глазах общества ученые были этакими
изобретателями, Эдисонами. Они изобрели телефон, телевизор,
развили электротехнику, самолеты... В основе реакции общества
было ожидание, надежда на то, что будет изобретено еще много
чего-то полезного. Вторая половина века -- это был образ
физика-атомщика, ужасного человека, который может сам или
изобретения которого могут использовать другие для уничтожения
живого на земле в результате ядерной войны. Вторая половина XX
века основывалась на страхе перед всемогуществом науки и в
частности, перед создателями ядерного оружия. Но по мере
"разрядки" этот образ сильно поблек. И сегодня общество не
обладает таким синдромом страха и соответствующего уважения к
науке. Именно этим я объясняю общее снижение инвестиций и
внимания к науке. В России это приняло катастрофические размеры.
Но все выступавшие зарубежные гости говорили, что то же самое
наблюдается и в их странах, правда, в несколько меньших
масштабах, т.е. снижение инвестиций, снижение внимания общества,
снижение престижа занятий наукой -- у всех одно и то же. Поэтому
требуется создать новый образ, чтобы привлечь внимание общества,
налогоплательщиков к науке. Есть два возможных варианта такого
образа. Первый -- образ биолога-ужастика, который своими опытами
в области генной инженерии изменит даже генный код самого
человека и начнет производить уродов, а может быть и вундеркиндов
в неконтролируемом обществом размере, или ужасных, но разумных,
динозавров (пример в фильме "Остров доктора Моро"). И этот образ
является преобладающим в американских фильмах ужасов. И наоборот,
есть образ биолога-спасителя, который обеспечивает излечиваемость
от всевозможных болезней, включая болезни XXI века (СПИД -- это
только первая ласточка, как ожидают биологи, подобных пандемий
впереди будет великое множество и без решающего влияния науки
человечеству здесь просто не выжить), обеспечит изобилие
продовольствия и т.д. В какую сторону будет развиваться наука,
это зависит от политиков, от того куда будут направляться деньги,
но, в значительной мере, и от этики ученого, от его морали.
Отсюда переходим к следующему тезису: роль морали, этики научного
сообщества возрастает как никогда, ибо, чтобы создать то же самое
атомное оружие, нужны были крупные материальные ресурсы. Это не
под силу каждой стране, и этого смогли достичь только наиболее
развитые страны, и то, путем чрезвычайной концентрации всех сил и
возможностей. Биологическое оружие, биологических уродов, в
принципе, может создать небольшая группа людей без огромных
средств. И вот остановить, затормозить или привести этот процесс
в нормальное развитие, вот здесь необычайно важен, конечно же,
моральный фактор.
И поэтому последний тезис: говорилось во многих выступлениях, в
том числе и академика В.Страхова, что наука XX века все-таки была
недостаточно повернута к человеку. Там была техника сама по себе,
которая в ряде случаев использовалась и на пользу человека, но
все-таки человеку уделялось недостаточно внимания, в частности,
гуманитарные науки развивались очень слабо. И не только у нас, но
и во всем мире. В следующем веке это становится важнейшей
парадигмой развития всего человечества, потому что вопрос,
начиная с Парижского клуба, формулируется так: либо золотой
миллиард (США и Европа живут и развиваются благополучно, а
остальные страны превращаются в поставщиков дешевого труда и
дешевой энергии), либо сбалансированное развитие всего
человечества, где необходимо изменение самой парадигмы, переход
от потребительского общества к обществу, где самоограничение
каждого рождает благополучие всего общества, и наоборот,
самоограничение общества рождает благополучие каждого. И это
мировоззрение ближе скорее всего не к христианской морали, а к
буддистской морали, морали Востока. Я небольшой специалист в этих
вопросах, но думаю, что эти гуманитарные, моральные, философские
проблемы будут иметь в XXI веке не меньшее значение, чем
биологические и информационные аспекты, о чем было сказано выше.
стр.
|
