ИРАНСКИЙ ЦАРЬ —
"ПОКРОВИТЕЛЬ" ХАНТОВ
А.Бауло, Институт археологии и этнографии СО РАН
Мне уже приходилось рассказывать на страницах газеты "Наука в
Сибири" о находке в Нижнем Приобье двух замечательных
средневековых серебряных изделий — блюда с изображением царя
Давида и ритона в виде статуэтки девочки с головой антилопы в
руках. Подобные вещи поступали на Север в VIII — XI вв.:
среднеазиатские и булгарские купцы обменивали их на мех, моржовый
клык и ловчих птиц. Летом 2001 г. в Шурышкарском районе
Ямало-Ненецкого автономного округа удалось обнаружить сразу три
серебряных блюда. Данная статья посвящена, безусловно, самому
яркому из них — сасанидскому блюду.
Обстоятельства его находки уводят нас во вторую половину XIX в.
Прапрабабушка нынешнего хозяина серебряного сосуда и ее муж ехали
на лодке по р. Сыня (левый приток Оби) из одного поселка в
другой. В середине пути они сделали остановку для
кратковременного отдыха и вышли на берег; женщина заметила в
траве какой-то блеск. Подрыли землю и наткнулись на большой клад:
в несколько медных котлов были уложены блюдо, а также литые
серебряные и бронзовые фигурки животных, относящиеся к образцам
западно-сибирского культового литья второй половины I тыс. н.э.
Поскольку всякая найденная необычная вещь у обских угров
считается "посланной свыше", новые хозяева поместили находки в
состав семейных ритуальных атрибутов. В частности, блюдо стало
переходить по наследству — от отца к младшему сыну, причем сын
при жизни родителя блюда видеть не мог. Не могут его видеть
сегодня и старшие братья владельца сосуда.
 |
|
В доме хозяина блюда правая часть сеней отгорожена, женщины сюда
не заходят. У задней стены помещения устроена широкая полка, на
которой хранится семейная культовая атрибутика. В левом углу
полки "усажена" большая фигура в черных одеждах — это
Курпат-ики, близкий по своим функциям русскому домовому. Справа
от него лежит большой холщовый мешок. Внутри находится фигура
женского духа-покровителя ("бог" матери хозяина дома), жертвенное
покрывало с изображениями семи фигур всадников, ритуальный пояс с
фигурами семи птиц, и, наконец, на самом дне в свертке из семи
платков — серебряное блюдо. Причина нахождения блюда в сенях
объясняется тем, что локальная традиция запрещает хранить вещь
внутри жилого пространства, если она была найдена в составе
клада, то есть — "вне дома". Владелец вещей — оленевод и всю
атрибутику (кроме духа-покровителя матери) он перевозит во время
каслания по Полярному Уралу в священной нарте.
Во время ритуальной церемонии блюдо используют в качестве посуды,
в которую кладут жертвенные хлеб, печенье и конфеты. В фигуре
иранского царя местное население видит изображение популярного
хантыйского божества-всадника — Мув-верты-ху "Объезжающего мир
человека".
Если оставить в стороне этнографию, то перед нами — классическое
сасанидское блюдо. Династия Сасанидов правила в Иране в III — VII
вв. Страна состояла из нескольких провинций, поэтому правитель
носил титул шахиншаха. Каждый шах имел свою индивидуальную
корону, что позволяет опознавать иранских царей на блюдах с
большой точностью. Иран был сильным государством, его армия
неоднократно наносила поражения войскам римских императоров. В
середине VII в. Иран завоевали арабы, уничтожив при этом
большинство письменных памятников. Для изучения истории этого
государства в сасанидскую эпоху особое значение имеют большие
серебряные блюда, которые выпускались по случаю коронации царей.
Чаще всего на них изображали самого царя на охоте. В музеях мира
сегодня хранится около 20 таких блюд, крупнейшая коллекция
находится в Эрмитаже. Последнее обстоятельство связано с тем, что
большинство иранских блюд было найдено в составе т.н. "кладов" в
XIX в. на территории Пермской губернии.
Диаметр блюда 22,2 см, вес 864 г. Основные технологические приемы
при его изготовлении включали ковку, литье, чеканку, гравировку,
золочение. Высокий рельеф основных деталей лицевой стороны
изделия подчеркнут применением накладных пластин. Последняя
деталь являлась характерной чертой дворцовой или центральной
школы в сасанидском Иране.
Царь сидит на скачущем в "летящем галопе" зебувидном быке. Левой
рукой он держится за рог быка, при этом копьем в правой руке
поражает другого зебувидного быка, показанного в нижней части
блюда. В правой верхней части блюда — фигура крылатого
обнаженного юноши, подносящего царю ленту. Посередине нижней
части — четыре холма и куст с тремя листьями.
На обратной стороне блюда процарапана надпись "чаша из серебра",
арабскими буквами курсивом IX — X вв., видимо, на новоперсидском
языке одним из поздних среднеазиатских или иранских владельцев
сосуда (надпись прочитана Б.И.Маршаком). В связи с этим, блюдо
могло оказаться в Сибири не ранее IX в.
Обратимся к фигуре царя. Перед нами шах Ирана Ездигерд I
(399 — 421 гг.). Он царствовал в нелегкое для Ирана время, когда
разгорелась борьба между центральной властью и крупными
землевладельцами. В поисках союзников шах решил опереться на
христиан. Они получили право строить церкви, свободно
передвигаться по стране и проводить богослужения. Царь стремился
к мирным отношениям с Византией и видел в иранских христианах
связующее звено между двумя государствами. В итоге христианские
авторы прославили Ездигерда как справедливого царя, тогда как в
официальной сасанидской традиции он получил прозвище "грешник".
Только к концу царствования Ездигерд изменил отношение к
христианам и предпринял против них ряд репрессий. Смерть шаха во
время посещения им северо-восточной провинции окутана тайной:
согласно легенде, из источника выскочил необыкновенной красоты
конь, который никого к себе не подпускал. Приблизившегося к нему
царя конь сразил насмерть ударом копыта в грудь.
На большинстве иранских сосудов царь изображен сидящим на коне,
значительно реже — пешим. Лишь на блюде из Британского музея
Шапур II показан на спине оленя. Блюдо с изображением царя на
спине быка-зебу аналогов не имеет. Ездигерд вооружен необычным
копьем-двузубцем — стандартный прямой наконечник копья уже вошел
в тело быка, тогда как второй наконечник в форме полумесяца,
видимо, выполняет сдерживающую роль, позволяя охотнику после
нанесения удара легко выдернуть копье из тела животного. Можно
предполагать и второе назначение наконечника-полумесяца: охотник
поддевал им тело убитого животного (правда значительно меньших
размеров, чем бык) для последующей переноски. Так или иначе,
перед нами скорее не столько боевое оружие, сколько оружие
охотника.
Несколько слов о том, какой смысл мог вложить заказчик в сюжет
блюда. Во-первых, речь может идти о простом охотничьем сюжете:
демонстрируется особая удаль царя, вскочившего на спину одного
быка и с нее нанесшего удар другому. Более того, перед нами,
скорее, не столько охота, сколько битва царя против двух быков (в
подражание римским цирковым поединкам). В ней он отстаивает право
на занятие престола и законное получение знаков власти от
небесных богов. В этом случае царь мог быть вооружен не боевым
копьем, а орудием-двузубцем, приспособленным для выступления на
арене. Тогда легче объяснить и столь необычное покрытие тела
нижнего быка крестообразным узором (церемониальное животное с
накидкой на спине?).
Во-вторых, вслед за исследователем В.Лукониным, в сюжете блюда
можно увидеть тему зороастрийской символики. В авестийских
текстах сохранились рассказы о борьбе за обладание качествами
зороастрийских божеств в их животной ипостаси — силой,
непобедимостью и удачей. Зримое воплощение божества нужно было
"добыть", схватить. В качестве примера В.Луконин упоминал рельеф
в Сар-и Мешхеде, где Варахран II, убивая льва, приобретает
царское достоинство. Зебувидный бык был ипостасью "первозданного
быка", зороастрийского божества. Возможно, что за обладание
качествами этого мифологического персонажа сражается царь на
сынском блюде.
В-третьих, стоит напомнить точку зрения на сцены охоты,
высказанную еще одним исследователем К.Тревер. Она предполагала,
что в ряде случаев шах сам выступал заказчиком блюда. Изображая
себя в борьбе со зверями, он сближал свой образ с изображением
бога (например, в сцене убиения Митрой первородного быка) —
борца за светлое и доброе начало против мрака и зла.
Заканчивая рассказ о новой находке, следует отметить, что это
первое иранское сасанидское блюдо, обнаруженное в Западной
Сибири. Являясь блестящим образцом классического сасанидского
искусства конца IV — начала V вв., оно полно загадок и
неожиданных деталей. Разгадывать их, уверен, с большим интересом
будет не одно поколение исследователей.
P.S. Полностью статья "Сасанидское серебряное блюдо с реки Сыня"
опубликована в журнале "Археология, этнография и антропология
Евразии", 2002, N 1.
стр. 9
|
