ЗА ПЕРЕВАЛАМИ
Давно закончился очередной полевой сезон. Вернувшись из дальних
странствий по дорогам Монголии, участники международной
комплексной археологической экспедиции Института археологии и
этнографии СО РАН, возглавляемой академиком Вячеславом Молодиным,
вспоминают минувшие дни, подводят итоги на собраниях секторов и
строят планы на дальнейшую перспективу. Пытаясь заглянуть в
будущее, невозможно не вспомнить, хотя бы в общих чертах,
недавнее прошлое, которое дало толчок развитию настоящего.
Владимир Мыльников, д.и.н.
Институт археологии и этнографии СО РАН
 |
| Отряд археологов в сборе
|
Начало изучения памятников носителей пазырыкской культуры положил
раскопками курганов на Алтае в 1865 г. у села Катанда академик
В. Радлов. Его дело продолжили в Горном и Центральном Алтае в
1927-1929 гг. и в 1947-1951 гг. профессора М. Грязнов и
С. Руденко. Их исследования легли в основу двух крупных монографий,
материалы которых в полном объеме характеризовали изумительную по
своей красоте и достоверности культуру древнего населения Алтая
скифского времени. После этого регулярные и эпизодические
исследования захоронений скифского времени проводили с переменным
успехом ученые Горно-Алтайска, Барнаула, Новосибирска, Кемерова,
Москвы, Ленинграда и других городов страны. Всех исследователей
невозможно перечислить по именам, но все они внесли неоценимый
вклад в общее дело изучения древней истории Сибири.
Через пятьдесят лет после раскопок С. Руденко началось
планомерное изучение курганов с мерзлотой по международной
комплексной программе «Пазырык», которое успешно велось в течение
пяти лет. В работе принимали участие ученые из стран Западной
Европы, а также Америки, Японии, Китая, Кореи. С их помощью
сделаны сенсационные находки, совершены открытия мирового
значения. Эти исследования, где впервые в мире одновременно были
задействованы специалисты разных научных направлений, продвинули
дело изучения пазырыкской культуры далеко вперед. Постепенно
раскрывались тайны одного из многочисленных белых пятен древней
истории, прояснялись некоторые загадки этнической культуры
кочевых племен Горного Алтая в раннем железном веке. Однако,
накопленных материалов еще не хватало для достаточно полно
аргументированных и репрезентативных выводов. Требовалось
расширить район работ и масштабы исследований. В то же время для
сравнительного анализа необходимо было привлечь материалы из
сопредельных территорий. Все пять лет руководители экспедиции
академики Анатолий Деревянко и Вячеслав Молодин поглядывали за
красный перевал Улан Даба на древнюю широкую караванную тропу,
ведущую в неведомые дали Монгольского Алтая, и мечтали
когда-нибудь проследить маршруты миграции племен носителей
пазырыкской культуры вглубь Центральной Азии.
В это время круто менялась политическая обстановка в стране, люди
прямо на глазах изменяли свои убеждения, кружились, как стрелка
компаса на аномалии настроения в обществе; пересматривались
культурные и исторические ценности. Ситуация в стране резко
изменила общекультурные традиции и поменяла приоритеты в науке.
Горный Алтай был провозглашен «зоной покоя», и на научные
исследования в этом регионе объявили мораторий.
 |
| Беседа ак. В. Молодина с президентом Академии наук Монголии
ак. Б. Чадраа
|
Весной 2004 г. мечта об исследованиях пазырыкской культуры в
Центральной Азии стала явью. Президент Монгольской академии наук
академик Б. Чадраа предложил первому заместителю председателя
СО РАН академику В. Молодину организовать совместную комплексную
археологическую экспедицию по выявлению наиболее перспективных
для изучения памятников скифского времени на территории Монголии.
К исследованиям было решено привлечь немецких специалистов из
Германского археологического института, возглавляемого
профессором Г. Парцингером, нашим давним партнером по совместным
проектам.
Рано утром первого июля отряд численностью восемь человек,
ведомый академиком В. Молодиным, на двух автомобилях выехал из
Новосибирска, держа курс на город Улан-Батор. В состав отряда с
немецкой стороны был включен доктор Й. Шнеевайс, в течение пяти
лет активно участвовавший в раскопках сибирской Трои — укрепленного
поселения эпохи бронзы «Чича-1» в Барабинской
лесостепи.
Путь до столицы Монголии занял четыре с половиной дня, насыщенных
множеством разных событий и приключений. Пятого июля мы въезжали
в славный город «Красный Богатырь». Столица поразила размахом
строительства, огромным количеством транспорта, запрудившего все
улицы, непредсказуемыми головокружительными финтами лихих
монгольских водителей. К вечеру кое-как добрались до старой базы
геологов на окраине города и раскинули лагерь во дворе рядом с
жилыми вагончиками. Три дня пролетели в заботах, беготне и
хозяйственных хлопотах, связанных в основном с покупкой продуктов
и подготовкой техники к дальней дороге на северо-запад Монголии.
За это время под руководством академика Б. Чадраа мы успели
съездить в урочище Ноин-Ула, расположенное в 100 км к
северо-востоку от Улан-Батора. Здесь в начале двадцатого века
были раскопаны ставшие знаменитыми на весь археологический мир
курганы гуннского времени. В их глубоких могильных ямах
сохранилось множество вещей органического происхождения, давших
самое наглядное представление о культуре кочевников, влияние
которой ощущалось не только в Азии, но и далеко за пределами
Уральского хребта. Своими глазами мы увидели то, о чем читали в
солидных монографиях наших учителей.
 |
| Экспедиционные мгновения
|
Восьмого июля рано утром, наш отряд, ведомый директором Института
археологии Монголии профессором Д. Цэвээндоржем и его ассистентом
Баиром Сайханом, двинулся к намеченной цели. Из Улан-Батора маршрут
пролегал на запад, через всю горную страну в Монгольский Алтай, к
далекой священной горе Таван Богдо Уул с пятью снежными
вершинами. По пути следования мы заезжали на раскопки курганов
гуннского времени, которые осуществляла
монголо-французско-венгерская экспедиция, посетили развалины
средневекового укрепленного городища Хар Бух, исследовавшиеся
учениками профессора Д. Цэвээндоржа.
Спокойная и величественная красота гор Монголии, бескрайний
простор зеленеющих степей, бездонная синева неба в обрамлении
слепящих белизной облаков и яркое солнце поражали воображение,
завораживали своей чистотой и первобытностью, рождали в душе
самые светлые мысли и высокие чувства. Однако, несмотря на
древность и величие природы, веяние нового времени и влияние иной
культуры ощущалось во всем. Чуждыми на первый взгляд и совсем
неуместными в бескрайней степи или в широких долинах гор казались
огромные круглые тарелки спутниковых антенн рядом с белыми
войлочными юртами и стадами лошадей, коров и яков, большие
прямоугольники солнечных батарей на высоких металлических
столбах, огромные ветряки, похожие на самолеты, и японские
портативные бензиновые генераторы. Тем не менее, это явление
последних лет — яркое свидетельство достатка и хорошей жизни
хозяев гор и степей.
Ровно через неделю, вечером пятнадцатого июля, усталые,
измотанные трудными дорогами с тяжелыми подъемами на крутые
перевалы, когда по многу раз закипала вода в радиаторе, а
изнуряющая жара сменялась пронизывающим ветром с дождем и градом,
мы достигли конечной цели своего путешествия. В неширокой горной
долине Ик Аша, на берегу одного из трех небольших горных озер,
образованных извилистым с широкими и глубокими впадинами руслом
реки Цаган Салаа, разбили палаточный лагерь. Со всех сторон нас
окружали голые скалы, в узких распадках которых на расстоянии
одного километра, скорее всего, на местах древних кочёвок,
современными скотоводами были возведены низкие с плоскими крышами
зимники, построенные из саманного кирпича, глядевшие на нас днем
и ночью подслеповатыми глазницами маленьких окон. Возле наших
палаток на берегу озера радовал глаз маленький оазис: кусты
курильского чая в желтых цветках и большая поляна с эдельвейсами.
В холодной прозрачной воде плескались, жировали хариусы, а на его
берегах в каменистых кочках жили несколько семей диких серых
гусей и красных турпанов.
 |
|
В этой суровой, дикой красоте нам предстояло прожить две недели и
каждый день ходить в пешие маршруты, обследуя близлежащие долины.
Всех членов экспедиции шеф разбил на три группы. В первую
международную вошли В. Молодин, Й. Шнеевайс и Баир Сайхан, во
вторую — ударную — наша научная молодежь: И. Слюсаренко,
Ю. Гаркуша, А. Овчаренко, в третью — ветераны: Д. Цэвээндорж и
В. Мыльников. Для каждой группы был разработан в деталях план
конкретных действий, выданы карты-пятикилометровки,
инструментарий, обговорен набор сухого пайка на день, контрольное
время возвращения на базу. И потянулись однообразные будни с
регулярными выходами в маршрут после раннего завтрака, ползанием
по горам и долинам в неустанных поисках курганов в условиях
изменчивой высокогорной погоды и поздним возвращением в лагерь к
ужину. Немного утомляло повышенное внимание к нам со стороны
местного населения, отличавшегося крайним любопытством и
прямо-таки детской непосредственностью. Иногда создавалось
впечатление, что мы находимся под постоянным неусыпным контролем
какого-то всевидящего ока.
В то же время местные жители поразили нас добрым, чутким
отношением к чужестранцам. Показателен один случай. Во время
обследования первой группой одного курганного могильника из юрт,
что были расположены неподалеку, выскочили маленькие дети и,
подбежав к незнакомым людям, окружили их со всех сторон.
Глазёнками, горящими откровенным ребячьим любопытством, смешанным
с робостью и доверчивостью, они наблюдали за всем происходящим.
Им было интересно все, как чужаки ходят, во что одеты, как
измеряют рулеткой каменную насыпь кургана, зачем внимательно
разглядывают каждый камень, что лежит в их походных рюкзаках, что
записывает начальник в свой полевой дневник. Вячеслав Иванович,
умиленный такой детской наивностью, велел сотрудникам отдать
ребятишкам все сладкие припасы — конфеты и пряники. Самой
маленькой девчушке досталось больше конфет, чем другим. Дети
остались довольны и что-то радостно и возбужденно говорили
наперебой. Из всех слов одно было всем знакомо «рахмет» — спасибо.
Закончив работу, группа двинулась дальше, вверх по долине
в поисках новых памятников, а дети разбежались по домам. Вдруг из
одной юрты выскочила женщина в национальной казахской одежде, а
за ней та самая маленькая кочевница. Они бежали, махали руками и
что-то кричали. Поисковики приостановились, встревоженно наблюдая
за бегущими. Бабушка-казашка, подбежав к археологам, безошибочно
выделила главного из группы и с почтительностью, нараспев
произнося слова благодарности, протянула ему на чистой
застиранной тряпице большую головку домашнего сыра,
изготовленного из сарлычьего молока, отличающегося самой высокой
жирностью. Академик был до слез растроган таким вниманием пожилой
женщины и в ответ долго и горячо благодарил ее. В последующем,
при каждом удобном случае, вспоминал об этом с теплотой и
нежностью.
Надо сказать, что Вячеслав Иванович, будучи начальником
экспедиции, ежедневно проявлял, на первый взгляд, слишком
навязчивую заботу о каждом ее члене. Утром он, изображая доктора
Пилюлькина, регулярно измерял артериальное давление у славных
водителей Олега Сентябова и Владимира Климова, Д. Цэвээндоржу,
страдавшему головными болями, рекомендовал необходимые лекарства,
предлагал свои услуги всем желающим. Его волновало техническое
состояние автомобилей, заправлены ли они горючим. Интересовался,
как обстоят дела с дежурством по кухне, все ли в порядке с
продуктами и приготовлением пищи. Начинал нервничать, переживать
и строить всяческие предположения, если поисковая группа вовремя
не возвращалась из маршрута. И каждый вечер при свете ламп от
бензинового генератора производил «разбор полетов» за день. Все
сведения о разведочных маршрутах под его контролем тщательно
проверялись, соединялись воедино Йенсом Шнеевайсом и Игорем
Слюсаренко в его полевом дневнике и ноутбуке, заносились на
карты. Поначалу это слегка удивляло, а потом все привыкли и стали
воспринимать как должное. И только по возвращении домой, когда на
родном Алтае в ночной тиши все дружно собрались возле яркого
костра на берегу рокотавшей в каменном русле реки Чуи, и молча
смотрели на мерцающие звезды в темном небе, сами собой в памяти
возникли образы из бессмертной сказки Экзюпери и будто зазвучали
слова мудрого Лиса, обращенные к маленькому принцу: «Вот мой
секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного
глазами не увидишь…Люди забыли эту истину, но ты не забывай: ты
в ответе за всех, кого приручил»…
 |
|
Подводя итог этому короткому повествованию, можно сказать, что в
результате наших упорных изысканий было открыто более двух
десятков перспективных курганных могильников скифского времени.
По предположению В. Молодина, под каменными насыпями самых
высокогорных захоронений обязательно должна быть подкурганная
мерзлота, а в ней — прекрасно сохраненные предметы органического
происхождения и, значит, исчерпывающая информация о культуре
древнего населения этого региона. Для более точных заключений
необходимо провести геофизические и геомагнитные исследования
найденных курганных могильников.
Все полевые материалы подвергаются тщательной обработке. Первые
результаты исследований опубликованы в сборнике с материалами
очередной Годовой итоговой сессии Института археологии и
этнографии СО РАН. А сейчас строятся планы на следующий сезон,
подбирается состав участников будущей
российско-монголо-германской археологической экспедиции,
обговариваются детали. Все живут планами на будущее и ожидают от
изменчивой судьбы хорошего поля, удачи в делах и, пусть
небольшого, подарка в виде новых интересных открытий. Весна не за
горами, а весной…
И снова дороги, дороги, дороги…
Праздники встреч и горечь разлук.
Вновь испытания, надежды, тревоги:
То, что нам надо, мой друг.
Человек без дорог, как бескрылая птица,
Как небо без солнца, без звезд.
Мы богу дорог будем вечно молиться,
Крестя себя: норд — зюйд — вест — ост.
Дороги нам лечат сердечные раны,
Бинтуют изломы души,
Петляя, ведут в заповедные страны,
Где рай в чистоте и в тиши.
Дороги сближают, сердца раскрывают
И тайны для нас берегут.
Дороги нам жизнь постигать помогают
И в даль постоянно зовут.
Фото автора.
стр. 5
|
