ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ
ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СО РАН
В перерыве между заседаниями академик Н.Л. Добрецов ответил на вопросы журналистов.
— Вы считаете, что объявленная цель пилотного проекта — повышение заработной платы сотрудникам Академии наук — оправдывает жесткие средства ее достижения — 20-процентное сокращение штатов?
— Может быть, с некоторыми издержками и передержками… Но достигнутый рубеж в оплате труда — все-таки существенное продвижение. Более того, мы уже со следующего года получим свободу по численности, у нас уже не будет ограничений, так что восстановим, как я надеюсь, те потери, которые на этом пути в течение трех лет понесли. Хотя первоначально ведь выносилась идея, что в институтах есть «балласт», и от него все равно надо избавляться, поэтому грядущая аттестация поможет оценить, есть ли балласт, от которого надо избавляться или нет. А если все-таки балласта мало, мы примем в следующем году все меры, чтобы восстановить там, где нужно, необходимую численность.
— Вы говорили сегодня в своем выступлении о большой грядущей ревизии. Что вы имели в виду?
— Речь шла о ревизии оборудования, о том, что нужно избавиться от старого, плохо используемого оборудования. Во-первых, это неоправданные налоги на имущество, во-вторых, это занижает нам процент обновления. Гораздо более важный вопрос — уже не ревизия, а новый виток развития научных центров. Это потребует коллективных усилий и Академии в целом, и Сибирского отделения, и власти, и тех производств, которые заинтересованы, в частности, в развитии технопарка. Поэтому всё, что у нас в предыдущие годы подготовлено, будет реализовываться в ближайшие три-четыре года. И на этом пути надо найти оптимальное решение, чтобы это стало действительно новым витком в развитии научных центров и всего Сибирского отделения.
— Николай Леонтьевич, по итогам заседания Госсовета ожидается, что институтам дадут право создавать малые предприятия — это можно считать революционным решением?
— Да. Но оно не совсем революционное, поскольку до 1992-го года мы создавали такие фирмы, и 42 малых и средних предприятия были основаны Сибирским отделением. В частности, в ассоциации «СибАкадемИнновация» работает несколько фирм, созданных таким образом. Но потом получился большой перерыв. Приходилось искать обходные пути, чтобы все-таки сохранять влияние и контроль над инновационной деятельностью. Надо сказать, что она все равно развивалась, и успешно развивалась. Недавно в докладе А. Н. Ременного на президиуме была приведена цифра, что объем продаж 60-ти компаний, входящих в «АкадемСибИнновацию» (а в начале их было всего 15), составляет в год 2,5 млрд рублей. Кстати, вместе с продукцией софтовых компаний будет в два раза больше. А самый развитый сегодня технопарк в Казани, тоже 60 предприятий, выпускает продукции на 1,5 млрд. То есть, на самом деле, технопарк у нас уже есть, причем самый эффективный в России, но наша задача — увеличить его эффективность на порядок, выпускать наукоемкой продукции на 2,5 млрд долларов! Вот в этом заключается задача нового витка развития, причем без ущерба для фундаментальной науки. Это и есть главный вопрос — баланс интересов. Вы знаете, что главное в искусстве управления — найти баланс, компромисс, и здесь любая крайняя позиция, как предупреждал еще М. А. Лаврентьев, любой крен в одну из этих сторон принесет только вред.
— СО РАН сейчас стоит на пороге выборов нового руководства. Какое основное достижение вы считаете своим главным козырем?
— Я в козыри не играю, поскольку это не картежная игра. Я доложил сегодня семь главных результатов, и по каждому из них есть проблемы. Суммарно из семи результатов в одном — в молодежной политике — чуть-чуть положительного, но больше отрицательного, по остальным — больше положительного, но остается множество нерешенных задач. В молодежной политике, считаю, наши цели не достигнуты — по субъективным, по объективным, по разным причинам. Мы находимся на самой активной стадии дальнейшего развития, именно поэтому я согласился баллотироваться на следующий срок, хотя лично мне это уже совершенно не нужно.
— А кстати, о преемнике вы думаете?
— Я думаю, как раз думаю в течение первой половины этого срока подготовить лидера, который бы, безусловно, сохранил бы и преемственность и, в то же время, задал новый импульс дальнейшему развитию.
— Уточняющий вопрос — что вы все-таки считаете главным достижением этого периода?
— В числе главных достижений я бы выделил два: конкурсная система, которая у нас уже пронизывает всю систему организации науки — в отличие от Москвы, где ничего похожего нет. И второе — это существенное укрепление материальной базы, особенно по оборудованию. Понимаете, чтобы закрепить молодежь, необходимы три вещи. Жилье, конечно, сегодня — важнейшая проблема. Но, кроме жилья, нужны хороший руководитель, хорошая научная школа, хорошая научная и творческая атмосфера — вот это у нас имеется. И, наконец, современное оборудование, на котором только и можно получать современные результаты — это у нас тоже есть. Осталось решить первую, наиболее сложную задачу.
— Планируется ли пересмотр положения о показателей результативности научной деятельности — ПРНД?
— Вы знаете, что мы добились уже на первом этапе пилотного проекта смягчения этого положения, и многие ученые советы институтов существенно доработали этот документ. Я думаю, что его надо или полностью переработать, или отменить. Тем более, что определена позиция Министерства науки и образования: теперь министр соглашается с тем, что после утверждения Устава и вновь избранного президента РАН президентом страны Академия становится самостоятельным ведомством типа Агентства по фундаментальным исследованиям. У нас будет право самим принимать необходимые решения. Поэтому на Общем собрании в Москве надо ставить этот вопрос в качестве одного из поручений будущему Президиуму.
— Расскажите о работе Сибирского отделения по переносу трубопровода от озера Байкал.
— Это, действительно, одно из достижений СО РАН. Здесь большой вклад, прежде всего, институтов и организаций Иркутского научного центра, Президиума ИрНЦ, научного совета по Байкалу, возглавляемому академиком М. И. Кузьминым. Институт географии и Институт земной коры проводили экспертизу предлагаемых и возможных вариантов прокладки трубы с учетом сейсмичности и, особенно, оползней и селей. Во время последнего заседания в Томске, где было принято, можно сказать, историческое решение, до В.В. Путина было доведено наше коллективное мнение, что самая главная опасность при прокладке трубы вдоль Байкала — оползни и сели. Никакие технические решения от этого не спасут.
Конечно, не только заключение специалистов Сибирского отделения поспособствовало изменению плана. Сказался целый ряд дополнительных факторов, в том числе и тот, на котором настаивал академик А. Э. Конторович — что прокладка трубы вблизи нефтегазовых месторождений вдоль Лены позволит скорее их освоить. Сегодня это уже преподносится как достижение нового варианта независимо от СО РАН. Но, на самом деле, решающий вклад внесло Сибирское отделение.
стр. 7
|
