РАБОТА ОБЫЧНАЯ
И НЕОБЫЧНАЯ
Несколько месяцев назад оставил пост ректора Томского политехнического университета профессор Юрий Петрович Похолков. 13 апреля ему исполнилось 70 лет. Сейчас профессор Похолков заведует кафедрой организации и технологии высшего профессионального образования в родном университете. А за плечами у него 18 лет во главе ТПУ в труднейшие годы перестройки всего и вся.
Лариса Богомазова, Виктор Нилов
Идея витала в воздухе
 |
| Профессор Ю.П. Похолков и скульптор Л.А. Усов у скульптуры «Леонардо».
|
— Юрий Петрович, оставив пост ректора, что вы ощущаете сейчас: гора с плеч долой или тоскуете по ректорскому кабинету?
— Насчет горы вы не ошиблись. А что не тоскую, тоже факт. Уж слишком большая была забота. Каждый день держишь в подсознании, что за спиной у тебя огромнейший вуз, думаешь: «Не дай Бог, что случится!»... Или вот на подписание бумаг, чего я делать не люблю, приходилось тратить как минимум полтора часа в сутки. Конечно, на 18 ректорских лет пришлось немало светлых мгновений, но не обошлось и без негатива.
— Вроде того, как в начале 90-х обрушился целый блок в общежитии на Усова, 15, и об этом в Томске не писал или не говорил только ленивый...
— Да, в том доме, которого теперь нет, рухнуло несколько комнат, и возникла версия, что под завал попали две женщины. Я прибежал сразу же, около двух часов ночи, и ушел только в четыре дня, когда появилась полная уверенность, что в завале никого нет.
— В той тяжелейшей обстановке вы, тем не менее, уделяли большое внимание нормальной работе таких, скажем, объектов, как Дом культуры ТПИ. Отчего?
— Потому что это обычная ректорская работа, такая же, как ремонт и строительство учебных корпусов и общежитий.
— Вы в свое время взялись переделать Томский политехнический институт в университет и вывести его в международное образовательное и научное пространство. Почему?
— Идея, что называется, витала в воздухе. Как и другие кандидаты на избрание ректором, я должен был представить программу. За плечами у меня было девять лет работы в должности проректора по науке. Я знал, что ТПИ хороший вуз, но хотелось поднять его на большую высоту — так, чтобы мы выпускали всесторонне образованных специалистов. А это ведь уже университетское образование, при том что техническое. Хотелось повысить качество подготовки специалистов и научных исследований. Мы специально изучили опыт ведущих технических университетов мира, сопоставили их показатели с нашими и поняли, что именно надо изменить. С этими результатами я пришел к председателю Совета министров РСФСР Силаеву и доказал, что надо преобразовать институт в университет.
— Как университетская идея была встречена в политехническом?
— Она была озвучена мною на различных встречах с коллективом ТПИ. Особого энтузиазма идея не вызвала, но концепцию одобрили. 18 октября 1991 года Совмин принял Постановление о преобразовании ТПИ в университет, и вуз «впрягся» в реализацию поставленной задачи. Была разработана и начала реализовываться первая комплексная программа развития, рассчитанная на пять лет. Ее стратегической целью было преобразование ТПИ в ТПУ. Сегодня выполняется уже четвертая подобная программа.
Уметь надо!
— И все же, Юрий Петрович, как вы взялись за такое радикальное преобразование? Томск недоумевал и посмеивался...
— Может быть, дело в моем характере? Все время хочется что-то улучшить, изменить, как бы смело это ни выглядело.
— Да вы рисковый человек! Не зря же вы в студенчестве прыгали с парашютом.
— Да, мне это очень нравилось.
— Не всякий риск оправдан. Как говорится, уметь надо. А идеи бывают завиральными... За счет чего ТПУ становился лучшим, почему его замечали?
— За счет прорывов и идей, которые можно назвать оригинальными и даже экстравагантными, а главное, реализованными. ТПУ единственный получил статус университета по постановлению Правительства, все остальные после нас — приказами по Министерству. Если мы будем развивать стандартные типы деятельности, ничего нового не предлагая, нам будет не по силам соревноваться со столичными вузами. Нужно привлечь к себе внимание, и к нам пойдут талантливые люди.
— Были у вас и другие идеи. К примеру, добиться включения вуза в свод особо ценных объектов культурного наследия народов России, что и произошло в апреле 1997 года...
— Недостатка в идеях не было. Те же укрепление традиции единства научного и образовательного процессов, фундаментализация и гуманитаризация образования. Была идея отшлифовать все грани у будущего инженера, развить его творческие способности, его общекультурный уровень, чтобы он прикоснулся за время обучения к общечеловеческим ценностям (художественным и литературным, мировым и отечественным). Большое внимание было уделено междисциплинарности, так как на стыке наук, как правило, получаются лучшие результаты. Но главной идеей, уже в университете, стало обеспечение устойчивого развития ТПУ, создание таких условий, в которых он все время будет развиваться. А для этого, прежде всего, нужны немалые деньги, дополнительная финансовая и материальная подпитка к бюджету. Поэтому мы привлекали спонсоров, работая вместе с Советом попечителей и Ассоциацией выпускников. Включение университета в свод особо ценных объектов культурного наследия народов России, прежде всего, дало вузу деньги, составившие 50 % надбавки к окладу каждого сотрудника. То был указ Президента России, и надбавка означает, что все люди, работающие в ТПУ, должны понимать: мы работаем в университете, который является культурным наследием народов страны.
— В начале 90-х вы осуществили еще одну экстравагантную идею, пригласив в ректорат секретарей обкома партии, и это в то время, когда номенклатура отнюдь не пользовалась симпатиями... Чем объяснить такой шаг?
— Однажды на заседании в столице ректорам было сказано: «Парткомов в вузах не создавать!» На что я заметил: «А у нас уже "подпольный обком" действует». А если серьезно, то приглашенные мной М. С. Козырев и Н. П. Кириллов имеют богатейший опыт работы. Они воспитаны так, чтобы работать на общество. Скажем, в том, что промышленность в Томской области успешно развивалась, большая заслуга секретаря обкома по промышленности Козырева. Плюс ко всему, он еще и «пахарь» — умеет работать по 20 часов в сутки. На пользу общему делу пошла и масса былых связей. Могу сказать, что в интересах вуза я прибегал к помощи очень многих разных людей. Нам много помогал Степан Сулакшин, который был категорическим противником коммунистов. Много помогал Е. К. Лигачев. А уж сколько нам помогал бывший первый секретарь обкома В. И. Зоркальцев!
— Ваша специальность по выпуску из ТПИ прикладная, а вы, например, в течение ряда лет прекрасно вели на областном телевидении рубрику «От идеи к внедрению», популяризируя фундаментальную и прикладную науку. Как вы пришли к этому?
— Ну, это вы преувеличиваете. Я как занимался своей темой, так и занимался. У меня была отраслевая лаборатория, заведовал кафедрой, создал специальность «Радиационное и космическое материаловедение». Проректор по научной работе — это другая часть деятельности, больше организационная. Я создал научно-исследовательский центр по изучению аномальных явлений. Мы первыми в Союзе провели конференцию по быстропротекающим явлениям в окружающей среде. Просто у меня такая точка зрения, что, если есть необъяснимые явления, то их надо изучать с помощью инструментов науки. Еще до общества «Знание» я работал в общественной редакции газеты «За кадры»: сначала просто корреспондентом, а позже заместителем редактора. В какой-то мере и это тоже привело меня на общественный пост заместителя председателя областного правления общества «Знание». Потому ко мне и обратились с телевидения. Я знал, какие разработки есть в томских НИИ и вузах, и предлагал эти разработки показывать по телевидению и доходчиво рассказывать о них.
Противная черта характера
— Сегодня идет речь о необходимости сократить часы преподавания иностранного, а профессиональный иностранный преподавать только хорошо успевающим студентам...
— Иностранный язык — такой же предмет, как физика и математика, и сокращать их нельзя. Это одна из самых сложных задач, которую я решал. Ведь раньше разговорному иностранному языку в стране толком не учили, и преподаватели языка иногда утверждают, что не все могут говорить на иностранном. Получается, вся Европа может, а Россия не может? Да просто не умеем учить, как следует. Проблема и в том, что знать иностранный должен уже выпускник средней школы, как это имеет место в Европе. Как мы можем соревноваться, если общаться на иностранном языке не можем? Если коротко, то надо иностранный язык внедрить в каждый элемент учебного процесса и добиться, чтобы в университете существовала языковая среда, а значит, нужна целевая программа.
— Ваши занятия секретаря Общественной палаты области наверняка отнимают много времени. Зачем вам это?
— Общественной работой я занимаюсь всю жизнь. Думаю, уже сформировалась внутренняя потребность. А, может, это просто неумение отказаться? Такое уж у нас воспитание. Что поделаешь, когда тебе говорят: «Надо, больше некому». Иду и делаю.
— То есть, как раньше говорили: «Надо, Федя, надо»?
— Что-то в этом роде. Я ведь ни ректором, ни проректором, ни деканом не хотел становиться. Куда лучше быть свободным, ни от кого не зависеть, заниматься своим делом.
— Работы у заведующего кафедрой намного меньше, чем у ректора?
— Да столько же, но другая. Прихожу на кафедру около десяти утра, предварительно просмотрев дома документы, а ухожу в девять вечера. И так каждый день. И помощники так же работают. Хорошо бы избавиться от такого ненормального режима, но не получается. Сейчас я читаю курс «Стратегия и тактика управления вузом» для магистрантов, обучающихся по направлению «Менеджмент в сфере образования и науки». Кафедра существует только второй год, и, естественно, имеется немало проблем, в частности, с тем же набором.
— Насколько вам удалось осуществить задуманное по жизни?
— Оглядываясь назад, понимаешь, что далеко не всё выполнил. Однако за всеми решенными задачами стоит конкретный результат, и это радует. Я очень редко бываю доволен достигнутым и сразу же начинаю думать о том, что еще не все сделано «совсем правильно» или что надо сделать еще что-то. Вообще говоря, это у меня противная черта характера, неумение радоваться достигнутому. В то же время я никогда не считал, что меня недооценивают.
— Что бы вы еще хотели сделать для родного вуза?
— Поставить на ноги кафедру. Она единственная в России. И я бы хотел, чтобы ТПУ имел большую известность, в том числе и благодаря работе нашей кафедры. Мы организуем повышение квалификации для менеджеров высшей школы. Кафедра является частью университетского Института инженерного предпринимательства, создание которого тоже было моей идеей. Он, как и направление подготовки, тоже единственный в России. Это не обычное предпринимательство в плане «купи-продай», а подготовка специалистов с инновационным мышлением, способных своими инженерными решениями обеспечить победу в конкуренции на рынках технической и технологической продукции. Кафедра должна подготовить или переподготовить вузовских менеджеров так, чтобы они понимали: сегодня главное — формирование инновационного мышления у студентов высших технических заведений.
— Что посоветуете молодежи, Юрий Петрович?
— Молодые должны строить свою жизнь сами. Знания, добытые самостоятельно, значительно более эффективны, нежели полученные из чьих-то рук. Если вы сами не добывали знания и не знаете, как и где искать информацию и что из нее можно извлечь, вы ничего не добьетесь. Дерзайте!
Фото В. Бобрецова
стр. 7
|
