ОН ПРЕВРАЩАЛ
ВРАГОВ В ДРУЗЕЙ
8 июня в Доме учёных СО РАН состоялся круглый стол, посвященный 80-летию со дня рождения Валентина Афанасьевича Коптюга. Об этом удивительном человеке, учёном, руководителе вспоминали коллеги, сотрудники, журналисты и родственники.
Председатель СО РАН Александр Леонидович Асеев напомнил, какую роль сыграл Валентин Афанасьевич в жизни Отделения, как самоотверженно спасал нашу науку в 90-е годы, какими замечательными человеческими качествами он обладал.
— Громадная заслуга Коптюга в том, что в 90-е годы, когда, казалось бы, никаких шансов на сохранение науки, Академии наук и Сибирского отделения просто нет, он нашел много гениальных ходов, благодаря которым Академия наук существует и по сей день. Это интеграционные проекты, центры коллективного пользования, конструкторско-технологические институты, словом, разные формы организации науки. Трагизм ситуации заключается в том, что ценой своей жизни и здоровья этот исключительно самоотверженный, обладающий высочайшей гражданской ответственностью человек помог нам пережить время лихолетья, а мы сейчас живем в такой системе, которую он, скорее всего, вряд ли бы принял. Я считаю, что в память о Валентине Афанасьевиче мы должны приложить все усилия, чтобы Сибирское отделение вышло на тот уровень развития, который был у нас в 80-е годы, — призвал академик.
— Говорить и писать о Коптюге одновременно очень легко и очень трудно. Легко — потому что это яркая личность, о нём, о его делах можно говорить подробно и взахлёб. Сложность состоит в том, что Валентин Афанасьевич настолько многогранен, что всегда можно упустить что-то существенное, — так начал свое выступление академик Николай Леонтьевич Добрецов.
Он напомнил какими темпами двигалось при Коптюге капитальное строительство — в два раза больше по объёму вложенных средств, чем при Лаврентьеве. Активно развивалась система научных центров СО РАН. В 90-х годах центры были созданы в Кемерово, Омске и Тюмени, причем для Кемеровского центра был разработан грандиозный проект развития, гораздо более масштабный, чем мы имеем на сегодняшний день.
Велика роль В. А. Коптюга в основании Российской академии наук. Важнейшее его нововведение — участие в голосовании на первых выборах в РАН делегатов из научных институтов, что стало прообразом сегодняшней двухпалатной системы в Сибирском отделении, весьма способствовующей демократизации и единению в системе СО РАН. Что характерно, обе палаты голосуют, как правило, практически одинаково.
Академик Олег Матвеевич Нефёдов, с которым Валентин Афанасьевич учился в Менделеевском институте, вспомнил его биографию, студенческие годы, рассказал о тех, кто способствовал становлению Валентина Афанасьевича, в частности, о Н. Н. Ворожцове и, конечно же, Надежде Васильевне, его маме, без которой Валентина Афанасьевича просто не было бы в природе.
Академик Г. А. Толстиков поведал о той судьбоносной роли, которую сыграл в его жизни Валентин Афанасьевич, когда помог перейти из Башкирского научного центра в СО РАН.
— Когда я узнал, что Валентин Афанасьевич писал стихи, мне подумалось, что он — последователь замечательной русской традиции, начатой ещё Ломоносовым. Коптюг входит в блестящую плеяду гениальных людей, которым природой дано сочетать в себе массу талантов, — завершил свое выступление Генрих Александрович.
Мэтр научной журналистики Ролен Константинович Нотман вспомнил, как Валентин Афанасьевич спасал «Советскую Сибирь» от судебных разбирательств в 90-е годы. Когда Нотман поинтересовался, откуда Валентин Афанасьевич так хорошо знает законы, он ответил: «Мы много судимся, сейчас время такое — сутяжное».
Ещё одна представительница научной журналистики, Наталья Петровна Шадрина, готовясь к мероприятию, прослушала интервью, которое записала в 1996 году, в последний день рождения Валентина Афанасьевича.
— Он подводил итог своей жизни, говорил о двух периодах: юность, становление и — что в итоге удалось сделать. Что меня потрясло в этом интервью? В самое трудное время он думал не только об Академии наук, но и обо всей стране. Он считал, что надо выстоять, а потом сохранить и развить всё, что было до этого. Говорил о создании фактически Технопарка. Одной из важнейших задач, по мнению Коптюга, было импортозамещение.
Мы говорили о его отношении к Новосибирску, к Сибири, и он сказал, что хочет жить и работать только здесь. Я счастлива, что была знакома с этим действительно выдающимся человеком, и это не просто юбилейные слова.
Наталья Алексеевна Притвиц вспомнила о таких его моральных качествах, как суперчестность и суперщепетильность, аскетичность.
— Когда я вижу у нас в Президиуме роскошную мебель или люстры, думаю: Боже мой, что бы сказал на это Валентин Афанасьевич! Хочется, чтобы во всех нас хоть что-то было от Валентина Афанасьевича, — вздохнула она.
А Валерия Дмитриевича Ермикова, который 17 лет проработал в аппарате Президиума с Коптюгом, всегда поражало ещё одно качество Валентина Афанасьевича — умение делать врагов друзьями. Несмотря на то, что первый Министр науки РФ
Борис Григорьевич Салтыков был из команды Гайдара, с коммунистом Коптюгом они очень быстро нашли общий язык, более того, стали практически друзьями. Результатом явилось возникновение двух фондов — РФФИ и РГНФ. Кстати, именно Валентин Афанасьевич в Положение об Академии наук РСФСР заложил фондовый, грантовый принцип финансирования.
И завершили пресс-конференцию выступления сыновей Валентина Афанасьевича.
— Иногда я задумываюсь о деньгах, о людях, чьи состояния оцениваются в миллиарды долларов, — размышляет Игорь Валентинович Коптюг. — Я знаю, сколько я работаю и зарабатываю, и думаю, во сколько раз нужно больше и лучше работать, чтобы стать миллионером? Как отец мог так много и, главное, так эффективно работать! Иногда кажется, что в сутках у него было не 24 часа, а как минимум 48. Масштабы и объём работы были просто фантастическими. Мне кажется, что основной движущей силой всего этого был патриотизм, причём патриотизм настоящий, искренний — желание работать для людей, для страны.
Во многом эти качества сформировались благодаря его маме и нашей бабушке — Надежде Васильевне.
Были в его жизни какие-то моменты, которые я не всегда понимаю. Например, он очень активно продвигал в науку информатику, но при этом сам компьютером не пользовался. По видимому, считал, что у него нет лишнего времени, чтобы тратить его на освоение этого новшества. Но при этом удивляет его способность понять важность какого-то направления для будущего, причем задолго до того, как это поняли другие.
Не люблю делиться личными воспоминаниями, но об одном моменте хотелось бы рассказать. Мне тогда было лет 8–9, а юному возрасту свойственно всё вокруг воспринимать как данность, как само собой разумеющееся, поэтому, естественно, я не понимал масштаб человека, рядом с которым каждый день нахожусь. И бывали времена, когда мы вместе смотрели по телевизору спортивные передачи — футбол, хоккей и т.д. И вот как-то по ТВ показывали тяжелую атлетику, и я в какой-то момент ему совершенно искренне сказал: «Жалко, папа, что ты не знаменитый штангист, тебя бы все знали». Он долго и искренне смеялся.
— Вспоминать про Валентина Афанасьевича нам одновременно и очень грустно, и очень радостно, — говорит Андрей Валентинович Коптюг. — Он много значил для своей семьи, но чем больше он работал, тем меньше времени у него оставалось для нас. И те короткие моменты, когда мы были вместе на отдыхе, запомнились на всю жизнь. Он очень любил сибирскую природу — водохранилище, леса, грибы, ягоды.
Родители работали, поэтому нашим воспитанием занималась в основном бабушка, и хотелось бы надеяться, что и в нас есть что-то от неё и от отца, те же черты характера.
Здесь многие говорили о его честности и щепетильности, но я хотел бы отметить одну черту, которая позволяла врагов и оппонентов превращать в друзей. Он был очень требовательным к другим, но ещё более требовательным к себе, и это очень остро ощущалось окружающими. Никогда не было возможно обвинить отца в том, что он требует чего-то сверх, потому что сам от себя он требовал гораздо большего. Скорее всего, это и обезоруживало оппонентов.
Подготовила Е. Садыкова, «НВС»
Фото В. Новикова
стр. 11
|
