АРКТИКА:
ЭКСПЕРИМЕНТ ПРИРОДЫ
НАД ЧЕЛОВЕКОМ?
С 11 по 13 мая в Доме учёных СО РАН прошёл Международный российско-германский семинар по проблемам эволюции природной среды в Арктической зоне Сибири. Основной целью мероприятия стала подготовка программы совместных международных научных исследований с использованием современной научно-исследовательской станции «Остров Самойловский», ввод в эксплуатацию которой запланирован на осень 2012 года.
Е. Садыкова, «НВС»
Совместные российско-германские исследования состояния и эволюции природной среды Арктики, дельт и прибрежно-шельфовой зоны морей Восточной Сибири проводятся на станции с 1998 года и, по словам учёных, являются уникальными в силу комплексности исследований и непрерывности наблюдений в течение пятнадцати лет.
По словам председателя СО РАН
ак. А. Л. Асеева, с германской стороной у нас есть хорошие перспективы сотрудничества. «СО РАН планирует расширять эту деятельность. Мы надеемся, что такая же станция возникнет на севере полуострова Ямал, также будем развивать станцию в районе Игарки. Таким образом, Сибирское отделение, которое в настоящее время функционирует в обжитой зоне Сибири, будет выходить в арктический регион.
Традицией СО РАН является проведение междисциплинарных исследований, и я убеждён, что преимущества, которые у нас есть в связи с изобилием институтов по всем направлениям наук, приведут нас к новым открытиям. Я уверен, что немецкая сторона получит большое количество важной информации о тех глобальных изменениях, которые происходят у нас в Арктическом регионе», — добавил он.
 |
| В президиуме семинара.
|
По мнению академика Н. Л. Добрецова, главным результатом семинара должна стать подготовка программы экологической безопасности с использованием сети полярных станций на Шпицбергене, в Архангельске, Нарьян-Маре, на Новой Земле, на Ямале, на острове Белый, Диксоне, Певеке и, возможно, острове Врангеля. А базовыми станциями будут служить четыре: на Шпицбергене, острове Белый, острове Самойловский и в чукотском Певеке. Это обеспечит получение информации о процессах всего арктического пояса нашей страны.
«Одной из проблем нашего обсуждения должна стать оценка возможности установления сети станций для международного сотрудничества. Я надеюсь, что Институт нефтегазовой геологии и геофизики будет организовывать координационную работу сотрудничества с Европейскими государствами», — отметил академик.
 |
| В зале заседания.
|
Всего на семинаре было заслушано 36 докладов, охватывающих огромный спектр научных исследований в разных областях науки — от геологии до климатологии.
В работе семинара приняли участие 49 учёных из различных городов России (Новосибирска, Москвы, Санкт-Петербурга, Якутска, Тюмени, Улан-Удэ, Владивостока) и 11 представителей научного сообщества Германии, в том числе ведущие специалисты из Института полярных и морских исследований
им. Альфреда Вегенера (г.Бремерхафен) Карен Вильтшире и профессор Ганс-Вольфганг Хубертен.
Семинар посетил Генеральный консул ФРГ в Новосибирске г-н Нейхардт Хёфер-Виссинг. По словам консула, приятно осознавать, что сотрудничество с Россией в таком сложном регионе, как Арктика, крепнет благодаря учёным.
Было решено утвердить международный статус НИС «Остров Самойловский», поэтому теперь к программе исследований, кроме Дальневосточного отделения РАН, Арктического и антарктического института Росгидромета (ААНИИ), российских и зарубежных вузов, Усть-Ленского государственного заповедника, на территории которого находится остров Самойловский, и научных центров Германии, смогут присоединиться любые исследователи. Помимо этого, было предложено рассмотреть возможность круглогодичных исследований, благо оснащённость современной станции это позволяет.
Академик М. И. Эпов и профессор Г.-В. Хубертен подписали меморандум о сотрудничестве между СО РАН и Институтом полярных и морских исследований
им. Альфреда Вегенера.
Кроме того, германские учёные готовы передать для новой станции своё исследовательское судно — морской двухкорпусный корабль-катамаран, осадка которого позволяет проводить исследования как на реках, так и в море.
Эксплуатация НИС «Остров Самойловский» в экстремальных условиях Арктики получится недешёвой, поэтому М. И. Эпов высказался о необходимости эффективного использования её научного оборудования и систем жизнеобеспечения. В частности, предложено испытать на станции альтернативные источники энергии, например, ветровой, опыт использования которой есть в Германии. М. И. Эпов также выразил надежду, что станция получит отдельную строку финансирования в федеральном бюджете.
Наш корреспондент побеседовала с участниками семинара:
Академик М. И. Эпов, директор Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН:
— У этого семинара есть две конкретных цели. Во-первых, организовать научное сообщество для работы на научной станции, вновь построенной на острове Самойловский. И вторая цель — сделать эти исследования не отдельными, фрагментарными, а объединить их в мощный междисциплинарный блок. Но для того, чтобы это сделать, надо, по крайней мере, чтобы все получили информацию об уже проделанной работе. По сути, это рабочее совещание.
Академик Н. Л. Добрецов:
— Мне кажется, что здесь в целом продемонстрирован очень широкий спектр интересов, методов и возможностей, и это главный результат семинара. Будут заявки на программу, которую мы со следующего года, надеюсь, начнем воплощать в жизнь. Благодаря этой программе и опыту успешного строительства на острове Самойловский мы можем обратиться к руководству страны с тем, чтобы, во-первых, построить дополнительные станции, во-вторых, поддержать эту программу, в третьих, войти в международные проекты, такие как «Аврора-Бореалис». Это европейское судно ледокольного типа, которое может бурить за сезон 15–20 скважин, что позволит разбурить арктические шельфы. Пока скважины есть только в Баренцевом и Карском морях. В ближайшие 20 лет по планам Минприроды там планируется пробурить две параметрические скважины. Всего-навсего. Такими темпами мы доберемся до понимания нефтегазоносности этих морей только лет через пятьдесят.
 |
| Ак. В. И. Сергиенко.
|
Академик В. И. Сергиенко, председатель Дальневосточного отделения РАН:
— Для меня важно принять участие в обсуждении этой серьёзной научной и, в некоторой степени, социальной проблемы. Вопросы исследования Арктики носят мультидисциплинарный характер. И успех исследований будет, безусловно, выше, если в них примут участие специалисты разных направлений науки.
Вопросами Арктики в Дальневосточном отделении РАН занимаются несколько подразделений, хотя непосредственно в арктической зоне расположено одно подразделение в Анадыре и станция Тихоокеанского института географии в Черском. Систематические исследования дальневосточных учёных в Арктике начались в 90-х годах, и к настоящему времени накоплен значительный багаж знаний в области биогеохимии, гидрологии и климатологии. Прежде всего нас интересуют особенности цикла углерода в Арктике, роль вечной мерзлоты в этом процессе, механизмы трансформации органического вещества и т.п.
Повышенный интерес к этой тематике возник благодаря предположению о влиянии на климатические изменения газовых выбросов из Арктической зоны, в основном парниковых газов. Мы проводили ряд исследований (геофизических, геохимических, гидрологических) совместно с учёными СО РАН, Москвы, Санкт Петербурга, зарубежных университетов и исследовательских центров. Я надеюсь, что обсуждения этой проблемы на нынешнем семинаре позволят нам выработать единую для СО РАН и Дальневосточного отделения многолетнюю программу исследований в Арктике.
Кстати, в прошлом году впервые в Арктике работало научно-исследовательское судно Дальневосточного отделения РАН «Академик
М. А. Лаврентьев». Судно пришло в Арктику из Владивостока. На его борту были российские и зарубежные учёные. Получены, без преувеличения, уникальные результаты, внёсшие большой вклад в понимание масштаба процессов, происходящих сегодня на мелководном шельфе арктических морей.
— В чем, на ваш взгляд, ценность таких семинаров?
— Основных моментов можно выделить несколько. Первое — обмен информацией, научные дискуссии, что позволяет точно позиционировать своё место в мире. Второе — правильная оценка перспектив развития международного сотрудничества, поскольку наука — это та сфера, где сотрудничество ведёт к взаимной выгоде всех сторон. Обсуждаемая сегодня проблема носит глобальный характер: мы являемся свидетелями неких процессов, которые не до конца понимаем. Что это: результат антропогенной деятельности, и человечество само себя уничтожает, или некий природный цикл, развивающийся по своим законам, и вклад человечества здесь минимален?
По крайней мере, если оценить выбросы парниковых газов в Арктике, становится понятно, что Киотский протокол — надуманное решение. Даже если будут разрушены один-два процента подводной вечной мерзлоты в Арктике, произойдёт высвобождение газовой составляющей из газогидратов, и в атмосферу на мелководном шельфе Арктических морей поступит парниковых газов значительно больше, чем это происходит сегодня в мире от антропогенной деятельности на планете. Располагая только сегодняшними знаниями о процессах в Арктике, предсказать ход дальнейшего развития событий едва ли кто возьмется. Нужны дальнейшие исследования, постоянный мониторинг и многофакторный анализ, что позволит построить корректную научно обоснованную модель Арктической зоны. Вот тогда будут весомыми и прогнозы. Сегодня это больше походит на гадание.
— А можно ли сказать, что в природе существуют некие механизмы регуляции или катастрофа неизбежна?
— Я думаю, что природа намного сложнее, чем мы её себе представляем. Все подтверждают, что идет увеличение выбросов парниковых газов на планете. Но почему же тогда мы наблюдаем необычные климатические эффекты: середина мая, а листьев на деревьях ещё нет? И не только здесь, в Новосибирске — во Владивостоке происходит то же самое. И потом, проявление климатических изменений носит «пятнистый» характер. Например, за весь период наблюдений потепления в Восточном секторе Арктики действительно однозначно сокращается ледяной покров Северного Ледовитого океана в летний период, уменьшается толщина льда, увеличивается зимний сток великих сибирских рек. Но в тоже время на Аляске температура понижается. Там в нынешнем году в конце апреля температура была минус 45 градусов. Вполне возможно, что мы являемся свидетелями и участниками крупномасштабных циклов, природа которых также не вполне понятна.
Известно ведь, что в не очень давней истории проход через Ледовитый океан был открыт, и поморы проходили его на утлых суденышках за сезон из края в край, достигали Аляски. Затем наступило похолодание, и проход был закрыт. Безусловно, в природных явлениях существуют общие тенденции и существуют локальные изменения, колебания очень большой амплитуды, когда, например, в одной и той же точке сегодня может быть большое потепление, а через год — колоссальное похолодание. Если смотреть данные на длинных рядах, за много лет, можно выявить общую тенденцию, и она такова: за последние несколько десятилетий температура в целом на Земном шаре повысилась на полградуса. Но при этом мы не видим каких-либо серьёзных эффектов на уровне Мирового океана. То есть ледяная шапка вроде бы тает, а уровень океана не меняется. Значит, существуют какие-то процессы, компенсирующие данные эффекты.
В ходе исследований 2000–2010 гг. (прямо скажем, не лучший период в истории российской науки) учёными ДВО РАН были получены очень интересные данные, проливающие свет на некоторые причины аномальных явлений в Арктике. Их публикации вызвали в мире всплеск интереса к этому региону. Так, например, в конце 2010 года на нашу публикацию в журнале «Science» только за первую неделю было более 700 обращений.
Арктическая зона России — это пересечение многих интересов, и не только российских. Фундаментальные и прикладные исследования здесь должны быть организованы, прежде всего, в соответствии с государственными приоритетами и в рамках российских комплексных программ изучения и освоения энергетических, минеральных и биологических ресурсов арктических окраин. Конечно же, это подразумевает широкую международную кооперацию, но конкретные направления работ и порядок их проведения всё же должны определяться интересами России. К сожалению, есть обратные примеры, когда на акваториях наших морей проводятся обширные исследования, а первичными данными мы не располагаем, о результатах узнаем из зарубежных публикаций.
Много лет назад в ДВО РАН была сформулирована программа работ на шельфе северных морей. На разных этапах реализации этой программы принимали участие ученые 12 зарубежных университетов — США, Швеции, Великобритании, Германии, Канады. Результаты совместных работ опубликованы более чем в сотне совместных же публикаций, в том числе в таких ведущих изданиях как «Science», «Biogeoscience», «Global Bioscience», «Доклады академии наук» и др. В ближайшие месяцы выйдут из печати статьи в «Nature» и «Science», где будут изложены результаты, полученные при реализации проекта научного бурения на шельфе моря Лаптевых, и результаты экспедиции 2011 года на борту НИС «Академик М. А. Лаврентьев». Публикации обобщают результаты экспериментальных работ в Арктике, основные положения подтверждены мощной аналитикой учёных Германии и Швеции, результатами совместных работ в части математического моделирования, проведенных в США. Одним словом, это действительно общий труд интернационального коллектива, который, возможно, поможет миру по другому взглянуть на происходящие сегодня в природе процессы.
 |
| Г.-В. Хубертен.
|
Г.-В. Хубертен, минералог, геолог, специалист по природной среде, Институт полярных и морских исследований
им. Альфреда Вегенера:
— В своем докладе я рассказываю о том, какие исследования проводились и будут проводиться в сотрудничестве с российскими институтами на станции «Остров Самойловский». Мы пытались понять на разном уровне процессы, происходящие в Арктике, с помощью различных инструментов и моделирования. Мы проводили исследования концентрации углекислого газа и метана, чтобы изучить углеродный баланс. Кроме того, объектом нашего внимания стали микробы, находящиеся в почве и превращающие СО2 в СH4. С потеплением Арктики эти бактерии проявляют всё большую активность. Мы используем различные приборы и оборудование, чтобы всё это отслеживать даже в вечной мерзлоте. Также для нас важны гидробиологические исследования, которые проводятся в дельте Лены и озерах. Отбор микроорганизмов ведется каждый год, анализы проб делаются в Санкт-Петербурге и других местах. Другая часть работы, которую мы проводим совместно с профессором Григорьевым — изучение эрозии побережья. В прошлом году опубликовали большой каталог данных о состоянии Арктического побережья, не только в Сибири, но также в США и Канаде.
Проводим бурение морского дна, изучаем осадочные породы.
Другая важная часть — реконструкция того, что происходило миллионы лет назад, палеореконструкция, чтобы понять, как менялся ландшафт во время последнего ледникового периода.
Кроме того, мы собираем архивные записи за последние сотни лет, в том числе записи в церковных книгах, чтобы реконструировать историю климатических изменений, прогнозировать такие процессы в будущем.
— Профессор, скажите, для чего проводятся все эти исследования, что, на Ваш взгляд, ждет нас в ближайшем будущем?
— Главная тема наших исследований — климатические изменения, в частности, потепление в Арктике. За последние 50 лет температура там существенно поднялась, до двух градусов, это довольно много. Такое потепление вызывает ускоренное таянье ледников, сокращение в Арктике пакового льда, а также в некоторых местах таянье вечной мерзлоты.
— Многие из наших учёных считают, что это не столь страшно, такие климатические колебания характерны в целом для истории Земли и не несут серьезной угрозы для человечества.
— Конечно, это так, миллионы лет назад произошли очень резкие изменения климата. Но, с моей точки зрения, сегодняшние изменения слишком быстрые и резкие. Сейчас произошел слишком быстрый скачок температуры. И ещё одна причина беспокойства — во времена прежних глобальных изменений человека на планете ещё не было.
— Почему же не было, ледниковый период люди всё же пережили...
— Да, но тогда люди не были привязаны к месту. Когда им было холодно, они шли на юг, передвигались с соответствии с климатом. Сейчас это невозможно.
— А с чем все-таки связано потепление?
— Может быть, частично это нормальные природные процессы. Но, по моему мнению, 50–70 % это изменения антропогенного характера.
— И этот процесс невозможно контролировать?
— Может быть, и нет, но замедлить можно. Существуют некоторые модели, просчитывающие такую ситуацию. Если мы сейчас полностью прекратим выброс газов в атмосферу, остановим заводы, нужно подождать ещё 100–150 лет, чтобы ситуация стабилизировалась.
— Но ведь никто на это не пойдет! Каков в этом случае вариант развития событий?
— Если мы не остановимся, через 100 лет температура вырастет на 4–6 градусов в целом по планете, а в Арктике разница будет ещё больше, может быть, 10 градусов. Произойдёт множество изменений, лёд растает, ландшафты поменяются, дома упадут (они же построены на сваях). Такие процессы приведут к миграции людей. Пустыни могут стать влажными, влажные места — пустынями. И никто не знает, какие конфликты ждут нас в будущем в борьбе за выживание, за лучшие места на планете.
— Но, может быть, природа всё-таки разумна и регулирует эти процессы? Например, несколько зим подряд в Сибири были далеко не жаркими...
— И в Германии тоже. Но, с моей точки зрения, это результат потепления — меняется циркуляция потоков в атмосфере. Может быть, конечно, это эксперимент самой Природы. Позитивный он или негативный, покажет время.
 |
| М. Н. Григорьев.
|
М. Н. Григорьев, д.г.н, Институт мерзлотоведения СО РАН, Якутск:
— Наш институт — Институт мерзлотоведения СО РАН — уникальный, он единственный в стране занимается криолитозоной, мерзлотой, её изменениями. На территории России 65 % территории занято вечной мерзлотой, поэтому наша работа актуальна и востребована.
Совместные российско-германские работы у нас начались давно, с представленной здесь немецкой командой мы работаем с 1998 года, то есть уже пятнадцатый год. Это большая, серьёзная экспедиция, участвует в ней ежегодно до 60 человек, работа организуется в соответствии с решением Межправительственной российско-германской комиссии по научному сотрудничеству. Проект, который мы ведем, занимает важное место в этом сотрудничестве. Работаем мы, в основном, на севере Якутии, базовый пункт — Тикси, основная научная станция — о. Самойловский. Главные направления — это изучение эмиссии парниковых газов из мерзлотных почв в атмосферу, гидрологические исследования, геоморфологические, изучение мерзлоты, гидрогеология, микробиология.
— Чем конкретно занимаетесь Вы?
— Главный мой предмет — вечная мерзлота и то, как она реагирует на климат. Реакция порой бывает очень быстрая, но только вблизи от моря — сказывается влияние его абразионной деятельности. Есть много разных причин, почему берега стали быстрее разрушаться. Потеплело, и появилось больше полей свободной воды, ведь границы паковых льдов находятся гораздо севернее, сильнее становятся штормы (увеличился разгон для волн) и, естественно, скорость разрушения берегов возросла.
— Согласны ли вы со своим немецким коллегой, делающим апокалипсические прогнозы?
— Мерзлота — это очень консервативная система. Природа защищается от резких перемен, и, в принципе, там нет такой резкой реакции на потепление. Во всяком случае, пока нет. Природа может изобретать какие-то процессы, приостанавливающие деятельность других процессов. Скажем, деградация мерзлоты, динамика таяния льдов. От чего она зависит? Зачастую от метеорологических условий, например, глубины снежного покрова. Зимой, если снега много, холод с трудом проникает сквозь него и, естественно, верхние горизонты мерзлоты теплеют. А если снега мало, в землю закачивается много холода, мерзлота набирает низкую температуру, которая долго сохраняется даже при потеплении. Так что у нас пока нет таких явных катастрофических процессов, хотя нужно быть готовым ко всему.
Фото В. Новикова
и Е. Садыковой
стр. 6-7
|
