«ДЕЛО КОРОБЕЙНИЧЕВА» —
УЩЕРБ ДЛЯ РОССИЙСКОЙ НАУКИ
Ю. Плотников, «НВС»
Уже скоро год, как продолжается уголовное дело по обвинению доктора физико-математических наук, профессора, заведующего лабораторией Института химической кинетики и горения Сибирского отделения Российской академии наук Олега Коробейничева в разглашении государственной тайны. Большую часть этого периода занятые в деле стороны хранили молчание, ссылаясь на интересы следствия. Тем не менее, в средствах массовой информации периодически появляются публикации, в которых факты излагаются не вполне точно или даже односторонне. Голос научного сообщества в информационном потоке почти не слышен. По просьбе редакции «НВС» ситуацию согласился прокомментировать директор ИХКиГ профессор Сергей ДЗЮБА.
— Сергей Андреевич, можно ли уже говорить, в разглашении каких сведений обвиняется Олег Павлович Коробейничев?
— Разглашение государственной тайны якобы имело место в переданных О. Коробейничевым в США отчетах о результатах работы его лаборатории по гранту Исследовательского управления армии США. Сразу надо пояснить, что данная организация, помимо поддержки чисто военных исследовательских проектов, выделяет также гранты на проведение фундаментальных исследований в смежных областях знаний. Гранты выделяются на конкурсной основе, в том числе и ученым других стран, считаются очень престижными и достаются в острой конкурентной борьбе. Начиная с 90-х годов такие гранты стали получать и в России. Причем, в отличие от контрактов, где задачу ставит заказчик, тему исследований по гранту формулирует сам ученый.
Благодаря зарубежным грантам наши специалисты получают возможность участвовать в работе международных конференций и, таким образом, быть в курсе всех последних научных достижений, на полученные средства обновлять оборудование своих лабораторий, путем увеличения зарплаты привлекать молодежь для научной работы. Именно такой деятельностью и занимался Коробейничев в течение ряда последних лет, и мы оценивали ее положительно, потому что привлечь в институт серьезное финансирование со стороны удается не каждому завлабу. Благодаря его усилиям уровень научных исследований в его лаборатории сейчас соответствует мировому, а средний возраст сотрудников намного ниже среднестатистического по РАН. Он является одним из немногих, кто достойно представляет современную российскую науку о горении на международном уровне. Подтверждением этому послужила, в частности, представительная международная конференция по горению, успешно проведенная под его руководством в Новосибирске в 2005 году.
Экспертиза переданных отчетов, проведенная в Институте химической кинетики
и горения и в других научных организациях (в том числе в НПО «Алтай), показала полное соответствие содержащейся в них информации нормам и требованиям, существующим относительно неразглашения секретных сведений. В этих отчетах речь идет об исследовании фундаментальных закономерностей горения модельных ракетных топлив. Это действительно только простые модели топлива (ракета на них не полетит), а не реальные композиции. Более того, в рамках этого гранта Коробейничев исследовал именно американские (!), а не российские модельные смеси, поэтому и «разгласить» в отчете мог только американские, а не российские секреты. Статьи такого рода открыто публикуются в международной печати, а результаты свободно докладываются на международных конференциях.
Все содержащиеся в отчетах материалы открыто и публично обсуждались на многочисленных научных конференциях, на институтских семинарах, на защитах дипломных работ и кандидатских диссертаций, на ежегодных отчетах аспирантов. При этом ни разу у присутствующих специалистов в данной области не возникало предположений о возможном секретном характере этих материалов. На основе этих отчетов был написан ряд статей, опубликованных в открытой печати. Работа по гранту отражалась в ежегодных планах и отчетах лаборатории и института.
В связи со всем этим научным сотрудникам непонятно, в чем же состоит «преступление» их коллеги, и почему так долго длится расследование этого столь очевидного «дела». Имевшие места формальные нарушения прохождения экспертной комиссии при отправке этих отчетов не заслуживают, на наш взгляд, большего наказания, чем служебное взыскание (выговор и т.п.).
— В чем заключаются эти нарушения?
— Область интересов профессора Коробейничева в целом засекреченной не считалась, поэтому формальную процедуру прохождения через экспертную комиссию проходили не все статьи и отчеты. Это можно считать служебным нарушением, но никак не государственным преступлением.
По сути дела, впервые в российской истории в вину ученому поставлены результаты его деятельности в сфере фундаментальных исследований. Все предыдущие известные нам дела по обвинению ученых относились к прикладным областям, когда конечным продуктом являются конкретные изделия или технологии. Повторяю, Олег Павлович Коробейничев не занимается разработкой ракетного топлива — он исследует фундаментальные процессы горения. Произошло неквалифицированное, на наш взгляд, вмешательство в определение значимости чисто научных вопросов.
— Известно ли, что послужило непосредственным толчком к возбуждению дела?
— Можно только догадываться. Не исключено, что причиной стала элементарная зависть. О. Коробейничев — заведующий процветающей лабораторией, успешно добывает дополнительное финансирование под свои исследования, регулярно выступает приглашенным докладчиком на престижных международных конференциях, при том — человек принципиальный, характера неукротимого. Вполне возможно, что поводом стал «сигнал» тайного недоброжелателя.
То, что серьезных оснований эта история не имеет, следует хотя бы из того, что Олег Павлович получал предложение о прекращении дела по амнистии. Но это означает признание своей вины: «виноват, но прощен». Поэтому, зная свою правоту, профессор Коробейничев намерен твердо отстаивать ее в суде.
— Как отражается столь неприятная ситуация на работе лаборатории?
— Естественно, проведенные в лаборатории Коробейничева обыски и изъятие оборудования, допросы сотрудников дезорганизовали работу одного из лучших в стране коллективов в области науки о горении. Научные сотрудники, студенты и аспиранты деморализованы. Это «дело», несомненно, отразится и на деятельности других научных организаций, работающих в данной области. Фактически можно говорить о серьезном ущербе для развития всей российской фундаментальной науки о горении.
стр. 6
|
