О ПОЛЬЗЕ ГРАНТОВ
ДЛЯ МУЗЕЙНОГО ДЕЛА
В рамках празднования Дня науки в институтах СО РАН традиционно проходят встречи, тематические выставки и дни открытых дверей для школьников, студентов и всех заинтересованных. Журналисты «НВС» отправились в гости к старым друзьям, в Музей истории и культуры народов Сибири и Дальнего Востока Института археологии и этнографии СО РАН — посмотреть обновленную экспозицию.
Мария Горынцева, «НВС»
В прошлом году музей выиграл грант Фонда Д. И. Зимина «Династия» — «Научные музеи XXI века». По словам директора музея к.и.н. И. В. Сальниковой, не исключено, что это последний случай, когда грант даётся «гуманитарному» музею, поскольку концепция гранта подразумевает освещение истории точных наук. Все деньги были вложены в реконструкцию выставочных помещений и расширение экспозиции — например, добавилась коллекция серебряных изделий угорских народов Сибири, собранная в экспедициях д.и.н. А. В. Бауло. Работы завершились лишь 7 декабря 2009 года. Зато теперь музейные залы выглядят по-настоящему стильно.
 |
|
Центром экспозиции, безусловно, стоит считать зал с пазырыкскими мумиями (IV–III вв. до н.э). «Мальчик» и «девочка», как любовно называет их Ирина Владимировна, покоятся в специальных стеклянных саркофагах, в которых постоянно контролируется температурный и микробиологический режим, а также уровень влажности. Необходимые для этого разработки были выполнены силами нескольких институтов СО РАН в рамках интеграционного проекта. Витрины с экспонатами сопровождаются техническими новшествами: в зале установлены специальные дисплеи, позволяющие узнать много интересного о том, что посетитель видит перед собой: например, состав сплава, из которого изготовлялась фольга, покрывавшая деревянные изделия, технологию её изготовления и нанесения на дерево и многое другое. Сами витрины стали удобнее: теперь нет необходимости низко наклоняться, чтобы прочесть этикетки и пояснения. У входа гостей встречает сама реконструированная пазырыкская дама — сидящий манекен в реконструированной же одежде. Аутентичная одежда, и верхняя, и нижняя, размещена в витринах. Сохранность артефактов впечатляет: всё-таки мех и ткань — это не глина и металл, они подвержены распаду намного больше.
К слову о тканях и иной, как говорили в Древней Руси, «мягкой рухляди»: этнографический зал народов Сибири весьма обширен и наполнен интереснейшими экспонатами. По опыту знаю, что этнографические экспозиции всегда пользуются большим успехом, нежели археологические, поскольку о последних несведущим в археологии лицам следует интересно и хорошо рассказать, иначе все артефакты в витринах будут для них лишь набором ржавого железа, клочками кожи и войлока и россыпью черепков, а не отражением живой жизни древних. Так, например, я с удивлением узнала, что некий круглый и некрасивый для моих глаз предмет, напоминавший стеклянную солонку грубой советской работы 70-х годов, был, оказывается, хрустальным и служил частью навершия рукояти меча, найденного отрядом ак. В. И. Молодина в погребении воина (IV–V вв. н.э., Бараба), этнокультурную принадлежность которого установить затруднительно. Ну, а среди этнографических экспонатов (одежды, утвари, элементов убранства жилищ), даже не понимая ничего, можно порадовать глаз — народы Сибири, включая и русских переселенцев, любили жить ярко. С некоторым сожалением отметила, что русская часть экспозиции, как и прежде, невелика, особенно в части одежды. Безусловно, музей «не резиновый», и есть у сотрудников свои вполне веские основания для включения тех или иных предметов в экспозицию. А всё-таки жаль, что то богатство, которое есть в запасниках, экспонируется редко. Будем надеяться, что когда-нибудь ситуация изменится.
Что же касается рассказов о предметах, составлявших когда-то материальный мир людей прошлого (от палеолита до XX в. включительно), то их в день нашего посещения вели аспиранты Института археологии и этнографии. Проводилась экскурсия для учащихся 162-й школы, и трое аспирантов передавали ребят друг другу в разных залах. Подростки слушали заинтересованно, тем более что некоторые предметы давали потрогать (например, копию каменного топора на реконструированной рукояти). Экспонаты музея таят ещё много загадок. Вот вы, например, знаете, почему у пазырыкской дамы ещё при жизни были удалены здоровые верхние и нижние резцы, а также коренной зуб? Такие явления известны в этнографии народов Африки, но зачем это делали представители пазырыкской культуры? Кто знает, возможно, ответ даст кто-нибудь из этих детей, которых мы видели в залах музея.
Когда учёный рассказывает посетителям музея о том, что они видят в экспозиции, появляется возможность совершить как бы небольшое путешествие в прошлое, краешком соприкоснуться с чужой и далёкой жизнью. И тогда улыбчивые скелеты под стеклом (Ирина Владимировна гордится ими: «Прекрасное погребение, с утварью!») вдруг перестанут восприниматься как скучная «квинтэссенция праха», а предстанут как живые люди, со своим духовным и материальным миром, который очень сильно отличался от нашего, а в чём-то был очень нам близок. Это только кажется, что не надо разговаривать с ними — без них мы всего лишь Иваны, не помнящие родства. А сотрудники музея, учёные — переводчики с языка одной культуры на язык другой.
В Музее истории и культуры народов Сибири и Дальнего Востока «переводчики» прекрасные. Тем, кто желает услышать прошлое, они помогут — тем более, что для этого теперь есть все условия.
Фото Ю. Плотникова
стр. 12
|
