ОН ОБОЖАЛ ЭКСПЕРИМЕНТ
Из выступления профессора В.КЕДРИНСКОГО
Михаил Алексеевич часто говорил, что экспериментальные
исследования должны быть направлены на выявление основных
механизмов того процесса, который исследуется, и сопровождаться
построением физических и математических моделей, которые бы
адекватно отражали сущность исследуемого явления.
Задача, как сами понимаете, сложная и выполнять ее непросто. Но
именно этому принципу школа Лаврентьева всегда следовала и
следует. Нужно отметить, что Михаил Алексеевич не просто любил --
он обожал эксперимент. Хочу рассказать о случае, который
характеризует любовь Михаила Алексеевича к эксперименту.
В начале 70-х годов он как-то попросил раздобыть 10--15 больших
стекол и шнуровой заряд. Пришлось ограбить некую стойку с
пожарными шлангами -- отрезали 15 метров, залезли на крышу
каземата, насыпали гексагена, и заряд через пятнадцать минут был
готов. Собрали стекла, поехали на Обь. А стекла он просил взять
для того, чтобы проверить так называемый "эффект вентиля".
Собственно, сам-то эффект был связан с убийством, произошедшим в
30-е годы -- выстрел был сделан сквозь двойную стеклянную раму. В
те времена следователи при проверке просто соединили прямой
линией две дырочки в стекле и далее линия уперлась в одно из окон
дома напротив. Хозяин той квартиры, естественно, был арестован.
Особенность на деле тут заключалась в том, что здесь действует
эффект преломления, в результате которого линия получается совсем
другой, и искать преступника надо уже в другой квартире. Когда на
Обь привезли эти стекла, быстро расстреляли весь боевой запас,
который был у М.Лаврентьева. Стекла -- вдребезги... Он сказал,
что, конечно, надо было везти, наверно, все-таки рамы, и тогда
все это было бы похоже на реальность, и результат получился бы
лучше.
Надо сказать -- в принципе особенностью Михаила Алексеевича было
то, что он не заставлял сотрудников заниматься какой-то
конкретной проблемой. Он облекал все это в форму интересного
рассказа об явлении, которое наблюдал или о котором ему
рассказывали. Это была своеобразная прелюдия к тому, что он хотел
сказать. А потом уже излагал историю по существу и задавал
вопрос: "Что, интересно?" А через какое-то время у кого-либо из
участников этого разговора спрашивал, как у того дела с
обсуждавшейся проблемой.
И хочу добавить, что всегда, когда он излагал какую-то проблему,
он, по сути, предлагал и вектор ее решения. Часто говорил
собеседнику, какого конечного результата он ожидает. Как правило,
этот его вектор оказывался тем фундаментом, на основе которого
конечное решение всегда получалось и было правильным.
стр.
|
