ВЗРЫВ, КАК ФОРМА ЖИЗНИ
Академик М.ЛАВРЕНТЬЕВ, сын М.А.Лаврентьева
Я расскажу о некоторых эпизодах из жизни академика Михаила
Алексеевича Лаврентьева, может, не всем известных...
Когда он был школьником, учился в классе пятом-шестом, то
увлекался химией. Как-то его родители, Алексей Лаврентьевич и
Анисья Михайловна, ушли в гости. Он решил воспользоваться этим
временем и сделать некоторые химические опыты. Разложил на столе
все реактивы и занялся делом. Но произошла некая химическая
реакция, в результате которой сильно пострадал стол, а огромное
облако черного дыма поднялось вверх и осело на потолке. До
прихода родителей он не смог ликвидировать все последствия
химического эксперимента. Родители категорически запретили ему
впредь заниматься химией. Тогда Михаил Алексеевич занялся
математикой.
Учителем в этой области был у него выдающийся математик,
своеобразный человек Н.Н.Лузин. Я вот подсчитывал, у кого из
математиков больше учеников, достигших высокого положения в
науке. Лузин раза в два превосходит любого -- примерно тридцать
его учеников стали членами Академии.
Н.Н.Лузин был прекрасным оратором, умел зажигать людей именно
научными проблемами. Михаил Алексеевич у него довольно много
позаимствовал. Но как у многих выдающихся людей, были у Лузина и
свои особенности, и они вносили в отношения учителя и ученика
некоторую неровность. После одного из конфликтов Михаил
Алексеевич бросил заниматься направлением, соединявшим его с
Лузиным, и ушел в ЦАГИ.
В ЦАГИ сложилась группа, в которую входил и будущий президент АН
М.Келдыш. Этот коллектив стал основоположником ряда научных
направлений в механике.
В 1939 году президент Академии наук Украины А.Богомолец предложил
Михаилу Алексеевичу возглавить Институт математики АН Украины. Он
был избран действительным членом Академии республики.
Мы тогда жили в Москве, а отец одну из недель каждого месяца
проводил в Киеве... Недавно я был в Киеве на научной сессии,
посвященной памяти М.А.Лаврентьева, там все маститые математики
отмечали, что Михаил Алексеевич очень активно работал и внес
существенный вклад в развитие новых направлений математики.
Когда началась война, Украинская Академия наук переехала в Уфу.
Михаил Алексеевич вместе с рядом других ведущих ученых обратился
в правительство с предложением взяться за разработку научных
проблем, непосредственно связанных с военной техникой. И одна из
задач, которую он начал решать -- создание бесшумного пистолета.
Это сейчас такого вида оружием никого не удивишь. А тогда...
Созданный бесшумный пистолет предстояло испытать. Задание
состояло в следующем: надо было пройти в час пик по улице
Горького в Москве и прострелить мусорную урну. И вот Михаил
Алексеевич, Олег Александрович Богомолец, сын президента АН
Украины и офицер КГБ идут по многолюдной улице. "Все! -- вдруг
говорит Михаил Алексеевич. -- Урна прострелена!". Вернулись,
подошли к урне. Действительно прострелена -- подтвердил офицер
КГБ.
Кстати, когда я в Киеве рассказывал об этом эпизоде, ко мне
подошел затем пожилой человек и говорит: "А знаете, ведь я был
тем самым офицером КГБ, который участвовал в этом опыте".
В Киеве М.А.Лаврентьев считал своим учителем в области
организации науки Александра Александровича Богомольца.
Основное направление работ Михаила Алексеевича в это время --
проблемы, связанные со взрывом. И одно из самых замечательных
достижений -- создание теории кумуляции на основе тех
экспериментов, которые он проводил. Я был у него сторожем в
овраге, где проводились взрывы. И еще два помощника было у
Михаила Алексеевича, один из них -- личный шофер Эдуард Вирт,
человек с золотыми руками.
В Москве проблемой кумуляции занимались несколько институтов,
тысячи сотрудников. И когда М.А.Лаврентьев сделал первые доклады
по теории кумуляции, московские физики приняли сообщение в штыки,
говорили, что все это чушь. Но в конце концов признали его
правоту.
Когда умер президент АН Украины А.Богомолец, на его место был
назначен А.Паладин. У Михаила Алексеевича начались трудности.
Чиновники, как известно, неординарных людей не любят... В общем,
Лаврентьев понял, что перспектив особых здесь нет. В 1949 году он
переехал в Москву.
В это время перед советскими учеными была поставлена задача --
создание атомного оружия. Американцы уже имели атомную бомбу, а
мы -- нет. Результаты, полученные группой Михаила Алексеевича в
Киеве по физике взрыва, имели прямое отношение к проблемам,
связанным с созданием атомной бомбы. Не буду вдаваться во все
подробности -- проблем и здесь было у Лаврентьева немало.
Значительный этап жизни академика М.А.Лаврентьева связан с
Сибирским отделением АН. Все знают, что его основателями были три
человека -- М.А.Лаврентьев, С.Л.Соболев и С.А.Христианович. Я не
раз присутствовал при обсуждении вопросов относительно
организации Сибирского отделения. В то время они все трое были не
удовлетворены тем положением, которое складывалось в науке. Хотя
казалось бы, Михаил Алексеевич занимал немалый пост --
академик-секретарь Отделения физматнаук. Но в Киеве его любимым
направлением были эксперименты, связанные со взрывами. В Москве
он этим не мог заниматься. У С.Л.Соболева и С.А.Христиановича
были свои проблемы. Михаил Алексеевич был глубоко уверен -- наука
должна прирастать Сибирью, и они могут сказать здесь свое слово.
Вместе с тремя академиками в Сибирь поехали другие известные
ученые. Присоединилась и довольно значительная группа генетиков:
когда Лысенко устроил на современных генетиков гонение -- они
остались без работы. По мнению того же Лысенко, человек тридцать
генетиков, приехавших из Москвы, занимались в Новосибирске
антинаучной деятельностью. В Академгородок была отправлена
комиссия, чтобы проверить их деятельность. Михаил Алексеевич
попросту выгнал проверяющих, и они уехали, не солоно хлебавши.
Они, конечно, рассказали об этом Лысенко, а тот имел вход к
Хрущеву. Михаилу Алексеевичу стало известно, что Хрущев
собирается прикрыть Сибирское отделение. Что делать -- диктатор
есть диктатор!
Надо было спасать Сибирское отделение. М.А.Лаврентьев узнал, что
Хрущев собирается в Китай и напросился в состав делегации. Но в
Пекине -- торжественное заседание, то, другое. К Хрущеву не
подойдешь -- он с Мао Цзэдуном. Но Лаврентьев должен был
обязательно переговорить тет-а-тет с Никитой Сергеевичем. А то
прилетит тот в Москву, даст распоряжение -- и все пропало.
Для членов делегации была предусмотрена программа, но Хрущев уже
собрался домой. Михаил Алексеевич был знаком с Андроповым,
который ведал службой безопасности при Хрущеве. Подошел к нему
Лаврентьев и говорит: "Нельзя ли мне попасть в самолет вместе с
Хрущевым?" Андропов отвечает: "Ладно, я проведу через эти
китайские кордоны, а дальше действуй сам".
Дальше было примерно так. Хрущев говорит: "А как ты сюда попал?"
"Никита Сергеевич, -- отвечает Лаврентьев, -- можно мне с вами
полететь?" "Ладно, садись!" -- в ответ.
Когда Михаил Алексеевич стал говорить, Хрущев поначалу был
разгневан ("Что вы там ересь разводите!"). Но потом они выпили по
паре стаканчиков, и разговор пошел более мирно. Сибирское
отделение было спасено.
Михаил Алексеевич любил путешествовать. Последнее путешествие
пришлось на лето 1978 года. Командование военно-морского флота
обратилось к нему за помощью в решении одной проблемы. У одного
из островов Курильской гряды была бухта, очень удобная для
стоянки подводных лодок. Но вход в нее загораживала скала. Михаил
Алексеевич съездил, посмотрел, сказал -- сделать надо так-то и
так-то...
Его рекомендациям последовали, но об этом стало известно много
позднее.
стр.
|