УВЕРЕННО ИДУЩИЕ ЛЕСНОЙ ДОРОГОЙ
«От южных морей до полярного края раскинулись наши леса…».
Такими словами в Государственном гимне России обозначен объект
исследований коллектива Института леса им. В. Н. Сукачева СО РАН,
отмечающего в конце августа 60-летний юбилей. Решение СНК СССР об
организации в Академии наук СССР института лесного профиля было
принято 31 августа 1944 г., но первые обращения в правительство
датированы еще весной 1943 г. Создание Института леса АН СССР в
суровые годы Великой Отечественной войны — убедительное
свидетельство не только уверенности в Победе, но и отношения к
лесам страны как национальному достоянию.
Институт старше Сибирского отделения на 13 лет, в его состав он
вошел в 1959 г., после перебазирования из Москвы в Красноярск.
Важные периоды в непростой истории института, научные
направления, состояние и перспективы развития рассматриваются в
беседе академика Евгения Ваганова с ветераном института Евгением
Петренко.
Периодизация
 |
 |
 |
 |
 |
Ученые, возглавлявшие в разные годы Институт леса:
ак. В.Сукачев, ак. А.Жуков, ак. А.Исаев, к.б.н. Е.Петренко,
ак. Е.Ваганов. |
Петренко: — В истории института, бесспорно, выделяется
московский период (1944-1958 гг.). Первый директор, выдающийся
биолог, академик Владимир Николаевич Сукачев тщательно подбирал
преданных науке сотрудников — единомышленников, приемлющих
взгляд на лес как на сложный природный комплекс — биогеоценоз.
Это были годы решительного противостояния псевдонаучным «теориям»
Т. Лысенко, сулившим кавалерийским наскоком облесить засушливые
территории и создать квадратно-гнездовым методом в полупустыне
промышленные дубравы. Институт леса, активно участвовавший в
реализации масштабных планов преобразования природы, невольно
стал центром борьбы за чистоту науки. Перемещение в Сибирь в
значительной мере явилось следствием такой гражданской позиции
института.
Второй период (1960-е годы) — становление института на сибирской
земле, был чрезвычайно сложным. Перебазирование из Москвы в
Красноярск целого коллектива и не могло быть простым. Под угрозой
было само существование института. На это рассчитывали его
недоброжелатели, но их ждало разочарование.
Благодаря реальной помощи Сибирского отделения и, прежде всего,
его председателя академика М. А. Лаврентьева, благожелательному
отношению краевых властей, предоставивших производственные
помещения и обеспечивших быстрое создание жилого фонда, а также
выдающимся организаторским способностям и научному авторитету
Анатолия Борисовича Жукова, возглавившего новый коллектив, уже
через 4-5 лет институт крепко стоял на ногах и начал выдавать
научную продукцию.
 |
| В руках директора института ак. Е. Ваганова приростный бурав
для прижизненного определения возраста дерева. |
Важно отметить высокое чувство ответственности за судьбу
института, проявленное его ведущими учеными. Будучи отнюдь не в
молодом возрасте, доктора наук В. Баженов, Г. Мотовилов,
В. Попов, Л. Правдин, Н. Пьявченко, Е. Судачков и кандидаты наук,
близкие к завершению докторских диссертаций, Н. Курбатский,
А. Побединский, Л. Поздняков, В. Смагин и Н.Хлебникова переехали в
Красноярск и приступили к энергичному формированию кадрового
состава лабораторий из выпускников вузов Москвы, Ленинграда,
Новосибирска, Томска, Красноярска, Иркутска. Опираясь на
созданную сеть опорных экспедиционных пунктов (стационаров) от
Читинской области до Казахстана и от Якутии до Тувы коллективом
института был создан пакет нормативных документов,
регламентирующих ведение лесного хозяйства, учитывающих
экологическую и экономическую специфику отдельных таежных
регионов.
В эти же годы институтом были созданы
экспериментально-производственные лесозащитные полосы в Хакассии,
географические культуры, заложены для длительных наблюдений
пробные площади в древостоях различных лесообразователей.
Значение этих объектов в наши дни трудно переоценить.
 |
| Отец и сын: д.х.н. Сергей Лоскутов и к.с.-х.н. Реджинальд
Лоскутов (в институте с 1960 г.). |
Самый продуктивный период в истории института охватывает, как ни
странно, «застойные» 1970-1980-е годы. Институт получил
производственные помещения в Академгородке, выросли новые кадры,
число докторов наук достигло 28 человек, сформировались научные
школы, были получены обширные знания о лесах Сибири, которые
нашли отражение в более чем 350 книгах и сборниках научных работ.
В этот период впервые была издана пятитомная сводка «Леса СССР»,
характеризующая леса страны в пределах административных единиц.
Научная информация непрерывно пополнялась. В леса ежегодно
направлялись десятки экспедиционных отрядов. Коллектив института
«созрел» для решения крупных научно-производственных задач:
разработка рекомендаций по ведению хозяйства в уникальных
кедровых лесах Сибири, принципов лесопользования на
водоохранно-защитной основе в лесах бассейна озера Байкал,
использование аэрокосмической информации для оценки состояния
таежных экосистем, в том числе повреждений насаждений лесными
пожарами и насекомыми-фитофагами.
 |
| Лаборатория мониторинга леса: антенное хозяйство и приборы для
приема и анализа спутниковой информации. |
В 1972 г., по инициативе академика А. Жукова, под его
председательством, в АН СССР был создан Научный совет по
проблемам леса. На него была возложена координация всех
исследований по лесной тематике в стране. Создание совета
свидетельствовало о важности раздела науки, изучающего самые
обширные наземные экосистемы. Сотрудники института возглавили ряд
секций совета. В эти годы институт регулярно проводил всесоюзные
конференции по различным разделам лесобиологических наук. В
Иркутске и Абакане прошли первые совещания с участием иностранных
ученых. До 1989 г. Красноярск оставался для иностранцев закрытым
городом.
В 1988 г. академик А. Исаев, руководивший институтом в течение 11
лет и развивавший ряд перспективных научных направлений на волне
перестройки был призван в Москву на «государеву службу». Он
возглавил лесной штаб страны — государственный комитет СССР по
лесу.
Спустя 3 года наступил новый этап, отразивший резкие перемены в
стране. Для него характерен ряд особенностей. Какие из них
наиболее значимые?
 |
| Аспирантка лаборатории лесной генетики и селекции Алена
Вязовецкая. |
Ваганов: — Этот период я знаю не понаслышке, так как в 1988 г.
стал сотрудником института. Думаю, что по сложности он не
уступает первым двум. Со вторым этапом его особенно роднит
быстрое развитие событий, вновь заставивших думать о выживании
института. Начиная с 1991 г. резкое уменьшение финансирования
заставило институт сокращать сеть стационаров и до пределов
ограничить экспедиционные работы. А ведь для нас это — основные
источники пополнения информации. Кроме того, наблюдения за
долговременными объектами вообще нельзя прерывать. Институт не
мог предложить свою научную продукцию нарождающемуся рынку.
Эффект от наших разработок (например, более совершенные и
экологичные системы рубок) может проявиться лишь спустя 20-30
лет. Ясно, что такая отдаленность затрат от предполагаемой
прибыли в новых условиях могла вызвать лишь ухмылку. Родственная же нам отрасль
производства — лесное хозяйство — прочно поставлена
на колени.
Низкий уровень оплаты труда вызвал массовые увольнения
сотрудников: за 5-7 лет численность института сократилась на
40-50%. Обиднее всего, что при этом были «обескровлены» и такие
важные разделы лесной науки как лесомелиорация, использование
патогенных механизмов в лесозащите, лесное охотоведение, лесная
картография и ряд других.
Выход из кризисного состояния
Петренко: — Но ведь одновременно в эти смутные годы были и
компенсирующие факторы?
Ваганов: — Бесспорно. Во-первых, институт первыми покинули те,
кто оказался в нем лишь в силу случайных обстоятельств. После их
ухода удельный вес сотрудников, органично связанных с наукой,
заметно вырос. Во-вторых, Красноярск стал открыт для иностранных
ученых. Сразу же выяснилось, что наши научные школы и наши знания
специфики таежных лесов оказались востребованы. Особенно это
стало заметно после всемирного форума в Рио-де-Жанейро в 1992 г.,
где специально была подчеркнута биосферная роль лесного покрова
Земли. В этом же году при институте был создан Сибирский
международный центр экологических исследований бореальных лесов.
Справедливости ради надо отметить, что связи с зарубежными
учеными были и раньше. С 1954г. институт постоянно принимал
участие в Мировых лесных конгрессах. С 1947 г. Институт леса
является коллективным членом Международного союза лесных
исследовательских организаций (JUFRO). В 1976г. А. Исаев был
награжден золотой медалью этой организации. Сегодня институт
прочно вошел в международное сообщество исследователей лесов.
Иллюстрацией может служить участие в международных проектах с
учеными более 10 зарубежных стран, регулярное проведение
институтом международных совещаний, совместные публикации в
престижных изданиях. Как правило, большую часть расходов на
проведение исследований при этом берут на себя зарубежные
организации.
 |
| К.б.н. Сергей Верховец, исполнительный директор международного
проекта «Отклик биогеохимических циклов на изменение климата в
Евразии». |
Петренко: — Наверное, не только спасительным финансовым глотком
объясняется наша заинтересованность в контактах с зарубежными
коллегами? Если бы это было так, взаимосвязи стали бы ослабевать
по мере улучшения нашего финансового положения.
Ваганов: — Конечно, нет. Мы не только получили возможность более
эффективно работать в лесу, вести наблюдения и проводить
эксперименты. Самое важное то, что мы получили доступ к методам
исследований, базирующимся на современном научном оборудовании.
Так, уже более 10 лет институт использует американскую станцию
для получения космических снимков со спутников NOAA. С ее
помощью, в реальном режиме времени мы имеем возможность
отслеживать такие масштабные явления как лесные пожары,
гидрологический режим территорий (появление и сход снежного
покрова, подъем уровня рек), изменение метеоусловий и др. Эта
оперативная информация востребована рядом заинтересованных
ведомств (МЧС, органами лесного хозяйства и др.). Конечно,
лесообразовательный процесс можно продолжать изучать и
традиционными методами, не требующими сложных приборов. Но уже
разработка принципов экосистемного управления лесами, которая
реализуется совместно с лесоводами США в одном из лесхозов края,
потребовала широкого использования ГИС-технологий, создания
электронных баз данных по основным компонентам лесных экосистем
(составе насаждений, почвах, гидрологическом режиме территории и
др.), на которые может влиять проведение тех или иных мероприятий
лесохозяйственного производства.
 |
| Аспирантка лаборатории лесной генетики и селекции Анна
Кравченко, на заднем плане — главный научный сотрудник, д.б.н.,
профессор Леонид Милютин и старший научный сотрудник, к.б.н.
Альбина Ларионова.
|
Подключение же к таким глобальным экологическим проблемам как
возможное изменение климата, которое связывается с нарушением
газового режима атмосферы, получение количественных характеристик
биосферной роли бореальных лесов в этих процессах и т.д., требует
применения самых современных средств получения и анализа
информации. Сегодня, например, идет подготовка к строительству в
Красноярском крае специальной вышки высотой более 200 метров,
оснащенной приборами, фиксирующими перенос воздушных масс и
газовый обмен между атмосферой и лесными экосистемами на больших
пространствах. Такие уникальные исследовательские сооружения
имеются только (по одному) в Северной Америке и Европе. Проект
финансируется европейскими научными организациями. Ему
предшествовали исследования, проводимые в течение ряда лет
совместно с нашими коллегами из Германии, Италии, Японии вдоль
Енисейского меридиана с использованием вышек значительно меньших
размеров. Они дали возможность оценить сезонную динамику газового
режима воздуха в пределах насаждений. Это, на мой взгляд,
свидетельствует о том, что мы являемся соучастниками решения
экологических проблем, волнующих мировое сообщество.
Ориентированные исследования и инновации
Петренко: — В наши дни от науки все настойчивее требуются
«осязаемые» достижения. Почти ультимативно звучит условие:
финансирование не научного процесса, а результатов. Между тем,
без глубокого проникновения в механизм функционирования лесных
экосистем трудно рассчитывать на разработки, которые можно
превратить в инновации, то есть в рыночный продукт. К счастью,
исследования института изначально были ориентированы на
определенный результат. Это всегда было связано с нашим
профессиональным долгом научного обеспечения рационального
использования лесных ресурсов. Научный потенциал института
позволил выйти за пределы решения только лесных задач. Можно ли
разработки института, выполняемые в рамках хозяйственных
договоров с другими ведомствами, связанные с техногенным
воздействием на природные комплексы, отнести к инновациям?
Ваганов: — Убежден в этом. Леса входят в большинство природных
комплексов Сибири. К тому же рыночный продукт может быть как
массовым (тиражируемым), так и уникальным. Так, анализ
воздействия нефтегазового комплекса Западной Сибири на лесные
экосистемы, проведенный нашим Западносибирским филиалом, уже
востребован и другими заказчиками из этой отрасли. Такой же
масштабный анализ вместе с другими институтами СО РАН наш
коллектив выполняет и по договору с горно-металлургической
компанией «Норильский никель».
Проблемы и перспективы
 |
| Старший лаборант-исследователь лаборатории мониторинга леса
Ирина Берешко. |
Петренко: — В институте успешно решается задача обновления
кадров. При наличии 31 доктора и более 90 кандидатов наук в
аспирантуре одновременно обучается 60 человек. За последние 3
года окончившими аспирантуру защищены 22 диссертации. Судя по
ежегодным институтским конференциям молодых ученых, они уверенно
становятся на ноги. Не скажется ли отрицательно на их
профессиональном росте перевод части лабораторий из профильных в
проблемные? Ведь начинающие специалисты быстрее приобретают опыт,
работая среди профессионалов.
Ваганов: — Это не бесспорно. Молодого ученого воспитывает
главным образом его непосредственный руководитель, не обязательно
заведующий лабораторией. К сожалению, некоторые наши профильные
лаборатории почти не готовят молодую смену. А молодой ученый не
менее успешно приобретает опыт, участвуя в решении общих важных
проблем. Для молодых плодотворен также зарубежный опыт. Он учит
не только работе с новейшим оборудованием, но и участию в
выполнении конкретных заданий мультидисциплинарным коллективом,
реальной конкурентоспособности при решении научных задач,
подготовке и координации проектов. Очевидно также значение опыта
языкового общения и подготовка публикаций на иностранном языке.
Петренко: — В связи с недостаточным бюджетным финансированием,
на мой взгляд, ослабевает управляемость научным коллективом. С
получением индивидуальных грантов сотрудники приобретают
«свободу» исследований, поездок в командировки, приобретения
оргтехники и т.д. Нередко поиск грантов превращается в самоцель в
ущерб общим задачам научных подразделений.
Ваганов: — Да, это имеет место. Трудно аккумулировать средства
индивидуальных грантов для обновления дорогостоящего
оборудования. К сожалению, сегодня такие понятия как
«корпоративная научная солидарность», «коллективизм» ослабевают.
На всех уровнях правит бал частная собственность.
Противопоставлением подобной тенденции могут быть
общеинститутские проекты. Примером служат исследования,
проведенные коллективом института в рамках крупного проекта
Международной биосферно-геосферной программы (IGBP), которые
нашли отражение в книге «Лесные экосистемы Енисейского
меридиана».
Как учил академик В. Коптюг, о проблемах надо постоянно думать и
принимать взвешенные решения, при этом многое зависит от
руководителей всех уровней: от директора до заведующих
структурными подразделениями. Главное же, не надо терять
оптимизма. Судьба связала нас с лесом, а лес в России был, есть и
будет. Также всегда будут востребованы знания о нем!
Справка НВС:
академик Е. Ваганов — директор Института леса СО РАН с 1994
года; к.б.н. Е. Петренко — сотрудник Института леса с 1955 года,
заместитель директора института в 1977-1999 гг., в период
1988-1994 гг. возглавлял институт.
Фото В. Новикова.
стр. 2-3
|
