ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫЙ
«СОНЕТ»
В лаборатории Института ядерной физики СО РАН, которой руководит член-корреспондент РАН В. В. Пархомчук, закончился монтаж очередной мощной установки для электронного охлаждения протонов.
А. Надточий, «НВС»
 |
| Чл.-корр. РАН Василий Васильевич Пархомчук, к.ф.-м.н. Владимир Рева и н.с. Максим Брызгунов на фоне новой установки.
|
«НВС» внимательно следит за деятельностью крупнейшего научно-исследовательского учреждения Сибирского отделения РАН, и, как правило, каждое сколько-нибудь важное событие, произошедшее в стенах института, мы стараемся донести до наших читателей.
Об установках электронного охлаждения протонных пучков мы рассказывали неоднократно. Пресса, в том числе и московская, также не упускает случая рассказать о деятельности ИЯФ СО РАН, и вот относительно недавно многие средства массовой информации сообщили, что близится к завершению сооружение новой установки для Исследовательского центра города Юлиха (Германия). А в ноябре, как рассказал нашему корреспонденту Василий Васильевич Пархомчук, установка была впервые испытана в действии — состоялось пробное «впрыскивание» пучка электронов в магнитную систему, результат зафиксировали сверхчуткие приборы, и теперь уже готовое многотонное изделие (после финальных испытаний) будет вновь демонтироваться, чтобы покинуть родные стены ИЯФ и отправиться туда, где с её помощью уже немецкие физики надеются углубить исследования плазмы.
Напомним нашим читателям, что 27 мая прошлого года директор ИЯФ СО РАН академик Александр Николаевич Скринский и директор Исследовательского центра Юлиха проф. Себастьян Шмидт подписали соглашение о сотрудничестве сроком на пять лет. Но работа над первым детищем для немецких коллег была начата ещё два с лишним года назад, — видимо, дотошные немцы сами хотели убедиться в дееспособности сибирского института. Хотя на мировом рынке, если так можно выразиться о подобного рода штучных научно-исследовательских изделиях стоимостью в миллионы евро, позиции Института ядерной физики сложились давно и прочно — около 80 процентов установок для электронного охлаждения пучков протонов производится именно в Новосибирске. В частности, разработки и конкретные изделия сибирских физиков были использованы в сооружении Большого адронного коллайдера в Швейцарии.
Короткая справка: идея охлаждения плазменного протонного луча с помощью холодного потока электронов была выдвинута академиком Г. И. Будкером ещё в середине 60-х годов. В 1972 году в его же лаборатории группа молодых физиков-ядерщиков под руководством Н. С. Диканского приступает к работе по созданию практической модели установки. В марте 1973 года установка НАП-М (накопитель антипротонов) была сконструирована и изготовлена, пучок стал исправно циркулировать. В мае следующего года начаты первые эксперименты по охлаждению пучков.
В августе 1974 года сам великий Р. Вильсон писал Г. И. Будкеру: «...Безусловно, наиболее замечательными из многих прекрасных работ ИЯФ являются ваши предварительные результаты по затуханию бетатронных колебаний протонов при взаимодействии с электронами, т.е. охлаждение протонов. Если ваши предварительные результаты подтвердятся, это станет одним из наиболее существенных достижений в ускорительной технике...»
И лишь спустя почти три десятилетия, когда метод электронного охлаждения плазмы стал в мире доминирующим, в августе 2002 года Указом Президента РФ
членам-корреспондентам РАН Пархомчуку В. В., Диканскому Н. С., Мешкову И. Н., академику Скринскому А. Н., докторам наук Пестрикову Д. В., Салимову Р. А. и Сухине Б. Н. присуждена Государственная премия Российской Федерации в области науки и техники за цикл работ «Метод электронного охлаждения пучков тяжелых заряженных частиц».
Академику Г. И. Будкеру — посмертно.
И в заключение нашего сообщения позволим себе немножко журналистской фантазии. Признаюсь, когда Василий Васильевич на листе бумаге по моей просьбе набросал схему физического «впрыскивания» электронного потока, рождающегося и мчащегося по одному электромагнитному кольцу в другое, где со скоростью миллион оборотов в секунду летит «раскалённый» протонный сгусток, и вот к нему «присоседивается» холодный луч электронов и тем снижает температуру пучка протонов, тот становится «гуще», плотнее, приобретает новые качества, вплоть до тончайшего скальпеля, которым можно лечить (об этом отдельный рассказ), то у меня невольно в очередной раз возник вопрос:
 |
|
— Василий Васильевич, вот и в физике благодаря вам кое-что начинаю соображать, но никак не пойму, как возможно в принципе такое: человек, укротивший плазму, ядерную энергию, приблизившийся к созданию термоядерного реактора и уже замахнувшийся на разгадку великой тайны Вселенной — бозона Хиггса, как этот же самый человек так тяжело, неуклюже, с болью развивается нравственно. Почему он так примитивен духовно?
— А вот это вы зря, — сказал учёный, и я вмиг почувствовал в его интонации отголоски давних дискуссий между «физиками» и «лириками» (Василий Васильевич в начале 60-х окончил физматшколу, НГУ, с первого курса работает в ИЯФ, и вообще он весь как бы воплощение идеи вечного служения науке, и вдруг вот такое мнение...). — Вот это вы зря! Мне кажется, что наша, к примеру, установка настолько проста, понятна, это лишь маленькая ступенька к постижению мира, что по сравнению с ней любой сонет Шекспира, стих Пушкина — многократно непостижимее, — тайна сия велика есть... Не нужно мерить окружающий мир по худшим его образцам и проявлениям. Выше надо лететь...
И я вспомнил гений Андрея Рублёва, творивший непостижимую красоту средь мерзостей его эпохи. И как «домотканую», «верёвочную» Россию вытаскивали к вершинам научной мысли Ломоносов, Менделеев, Вавилов, Курчатов, Лаврентьев, Будкер, наконец!
И мне показалось, и в чём я внутренне не согласился с Василием Василевичем, что рукотворный, тщательнейшим образом «зарифмованный» тысячами научно-технических рифм электромагнитный бублик — «сонет» физиков-ядерщиков — в техническом совершенстве не уступает сонету уроженца Стрэтфорда-на-Эйвоне. Хотя поэт и учёный в чём-то похожи: один был сыном перчаточника, другой, как сам он признался, не стань победителем в математической олимпиаде в начале 60-х прошлого века, возможно, мог бы быть хорошим трактористом в родном Родинском районе Алтайского края и так никогда бы и не стал учеником самого Будкера...
...Был весьма забавный случай в жизни молодого Василия. После окончания НГУ уже хорошо зарекомендовавший себя в ИЯФ молодой учёный как-то попал на Байкал, и у него от красоты тех мест заныло сердце так, что он стал всерьёз подумывать: а не перебраться ли на работу в иркутский Институт солнечно-земной физики?
Жена «продала» его Будкеру, и тот сказал ему примерно следующее: «Тебе, видно, делать нечего: а начинай-ка ты работу над установкой электронного охлаждения протонов!»
Фотография их творческой «бригады», впоследствии лауреатов Госпремии РФ, до сих пор на стене кабинета члена-корреспондента РАН В. В. Пархомчука.
И это стало жизнью учёного-физика. Но об её обретённом смысле предпочитает вслух не говорить.
Фото В. Новикова
стр. 1, 2
|
